Благовест-Инфо

История в ликах

Коллекция Виктора Бондаренко в Музее имени Андрея Рублева

В Музее древнерусской культуры и искусства имени Андрея Рублева открылась выставка икон из коллекции Виктора Бондаренко. Это третья часть его коллекции (две предыдущие были показаны в ГТГ в 2003 и 2008 годах) — пожалуй, самая своеобразная и искреннее всего отражающая вкусы собирателя. На выставке побывала ТАТЬЯНА МАРКИНА.

Русскую икону Виктор Бондаренко собирает не так давно, как современное искусство,— с конца 1990-х, всего около десяти лет. Однако успел сделать не только одну из самых больших частных коллекций икон XIV-ХХ веков, но и дважды выставить ее в Третьяковской галерее, сопроводив каталогами, написанными лучшими искусствоведами. Первая выставка была громка, но традиционна: музейного качества, сосредоточенная на древних памятниках. Вторая — «Иконопись эпохи династии Романовых» — заставила ученое сообщество наконец обратить внимание на художественную ценность иконописи XVII — начала ХХ века, презираемую ранее за западничество и несамобытность. А нынешняя, третья, под названием «Все остается людям», требует признать драгоценными иконы Нового времени и затеяна коллекционером к дню своего шестидесятилетия.

Виктор Бондаренко — коллекционер вулканического энтузиазма и возможностей. Почти сказкой кажутся истории о том, что это именно он, начав покупать иконы в России, остановил поток контрабанды — просто платил больше, чтобы несли ему, а не переправляли за рубеж. И у каждой иконы в каталоге пометка «Приобретено в Москве (или Петербурге, или Ярославле)». Зная упорство (если не сказать упрямство) большинства российских специалистов по иконам, сказкой кажется и то, что они готовы теперь восторгаться иконами Мстеры и Палеха XIX века, академическим образом Богоматери, написанным безруким и безногим художником из Самары, и чахоточного вида святыми русского модерна. Тем не менее все это так.

Должным образом отреставрированные (что, очевидно, тоже требовало огромных затрат, на сей раз материальных), научно осмысленные и профессионально описанные, эти образы заполняют пробелы, прорехи, трещинки, компенсируют утраты, которые неизбежно возникают в истории русской иконописи, рассмотренной по одним лишь выдающимся и признанным памятникам. В этом случае узкий ручей развития иконописания, скачущий с камня на камень «главных» памятников, превращается в полноводную реку. Личный вкус коллекционера, который любит икону Нового времени вообще и Палех в частности, кое-где заставляет эту реку застаиваться широкими омутами — на выставке изобилие суховатых, миниатюрно написанных, сияющих обилием золота многофигурных икон палехских мастерских. Но есть и северный, экспрессивный праздничный чин предположительно из Синозерской пустыни XVII века, есть нежнейшее розово-голубое «Распятие», написанное старообрядческими мастерами в начале XIX века в Романове-Борисоглебске, есть образы, созданные лучшими иконописцами Москвы начала ХХ века, по заказу работавшими то в архаизирующей, то в «строгановской», то в академической, с влиянием модного модерна, манере. Завершает хронологию копия «Богоматери Владимирской», написанная реставратором Александром Брягиным в 1929 году для выставки-продажи икон за рубежом, организованной советским государством. Вот эту мощную плотину преодолеть даже Виктору Бондаренко не под силу. Тут иконопись кончается, а коллекционеру приходится переключаться на современное искусство (выставку которого, тоже приуроченную к юбилею собирателя, можно увидеть в Московском музее современного искусства, об этом — в «Ъ» от 14 апреля).

26 апреля

Источник: "Коммерсантъ"