Мониторинг СМИ

В поисках полноты

Женский монастырь, если посмотреть чуть отстраненным взглядом, — весьма экстремальное заведение

Женский монастырь, если посмотреть чуть отстраненным взглядом, — весьма экстремальное заведение. Большое количество женщин собрано вместе (известно, как женщинам трудно ладить между собой), руководитель — тоже женщина. Здесь, наверное, хорошо изучать особенности психологии слабого пола… Уединенная созерцательная жизнь — разве это женское дело?

Как ни странно, женское иночество возникло не во времена феминизма, а в IV–V веках, и первыми монахинями стали диакониссы, выбравшие путь безбрачия. Женских монастырей всегда было меньше мужских, да и в суровых природных условиях обители для сестер не устраивались. На рубеже XIX–XX веков в России произошел всплеск женского монашества, и святые этого времени (преподобные Серафим Саровский и Амвросий Оптинский, праведный Иоанн Кронштадтский) основывали обители для инокинь. Сейчас число мужских и женских монастырей почти сравнялось. Что изменилось: женщины или исторический и социальный ­контексты?

Пять лет назад я познакомилась с игуменией Иоанной (Егоровой), настоятельницей Введено-Оятского женского монастыря, что находится в Ленинградской области на реке Оять. В первое знакомство мне было любопытно увидеть настоящую игумению (до этого я видела их только в фильмах), и неожиданным подарком оказалась возможность поработать вместе. Человек познается в труде: никогда не видела, чтобы кто-либо так долго, спокойно и сосредоточенно трудился, как матушка Иоанна. И вообще: начальник, занимающийся самым простым и непритязательным делом (уборка территории или выдергивание репейника, стоя по колено в грязи), вызывает удивление.

Оятская обитель изначально была мужской, но в наше время стала возрождаться как женская (сегодня подобные случаи нередки). Матушка Иоанна уже 14 лет в монастыре, из них семь — руководит. Каждая организация несет на себе отпечаток личности своего начальника. Атмосфера Введено-Оятского монастыря остается в памяти как умиротворяющая, искренняя, строгая в меру. Игумения пришла к вере в зрелом возрасте, поэтому понимает искания и терзания других. Считает, что сейчас женщины изменились, стали смелее, им легче принять решение уйти в монастырь, поэтому и число возрождающихся и новопостроенных женских обителей возросло.

Женское ли дело — руководство?

Говорят, существует особый стиль руководства — женский. Женщина переживает и за процесс работы, и за климат в коллективе. Те решения, которые мужчина «продавливает» властью, женщина может провести в жизнь тонко и с улыбкой, так, что все почувствуют себя в выигрыше. В ситуациях, когда необходимо проявить жесткость, начальнице может быть сложно и неловко: все-таки женщины по природе своей более мягкие, внимательные к мелочам и нюансам и в отношениях, и в быту. Наверное, у мужчин больше Богом данных способностей к тому, чтобы нести груз ответственности. С другой стороны, времена меняются… В современном мире женщина-руководитель — это не так аномально, как, например, в начале XIX столетия, когда женщина в основном занималась домашним хозяйством.

«Сейчас женское руководство воспринимается как нечто естественное благодаря воспитанию, потому что нередко семью по разным причинам возглавляет женщина. Это неправильно, но так происходит часто оттого, что мужчины не берут ответственность на себя или их просто нет рядом с матерью семейства», — считает моя собеседница. Матушка Иоанна рассказывает, что у нее не все получается в управлении монастырем, как хотелось бы. Руководство — это ответственность. Даже если ты ничего не делаешь, все равно ощущаешь этот груз: в любой момент могут возникнуть вопросы, которые надо срочно разрешить, и кроме тебя это сделать некому. Конечно, Господь помогает, возникают необычные решения сложных проблем, но и самому надо много трудиться. «Иногда думаешь, что лучше взять лопату и просто пойти копать! Это тяжело физически, но все же легче, чем руководство: сделал свою работу, потом отдыхаешь, можешь ни о чем не переживать. А тут надо вперед думать, планировать», — делится игумения.

Проблемы общежития

Проблемы есть в любом монастыре, в любой семье, в любом коллективе… У конфликта могут быть внешние причины: когда все устали, нервничают, столкновения могут случаться «на пустом месте». А могут быть и глубокие личные причины. Ведь сверхъестественных подвигов, противоречащих женской природе, в монастыре ни от кого не требуется. Все подвиги — внутренние. А сокровенное у каждого свое, и разрешить свои внутренние проблемы ты можешь только сам. Матушка привела как иллюстрацию такой образ: сначала камешки острые, потом они притираются друг к другу… Процесс сглаживания острых граней — болезненный для каждого камешка. Жизнь в миру в этом отношении проще, потому что на работе ты в одном коллективе, дома — в другом, на работе можно отдохнуть от домашних конфликтов, дома — от служебных. А в монастыре инокини всегда на одном месте, с одними и теми же людьми рядом: и на послушании, и на молитве, и в келии. Это тесное общение, от которого никуда не деться, ты виден как на ладони. Общежитие учит не просто видеть другого, но и слышать его, пытаться понять, почему он так себя ведет. Как настоятельница разрешает возникающие проблемы? По ее мнению, вопросы, которые касаются духовного роста и внутренних проблем человека (а таких большинство), сложно разрешить внешними мерами. Иногда можно повлиять извне: поменять послушание или соседок по келии, где-то смягчить, где-то настоять… Но проблемы останутся с человеком, пока он из них не «вырастет», и только собственная внутренняя работа может помочь разрешению ­конфликта.

В монастыре женщинам приходится порой выполнять и мужскую работу. Когда совсем тяжело, привлекают трудников или нанимают работников. В этом смысле мужские обители более самостоятельные. Но русская женщина, по словам матушки Иоанны, привыкла трудиться и, главное, — не бояться. И в мирской жизни женщина берет на себя много таких тягот и забот, которые мужчина не смог бы понести, хотя внешне это, может, и не заметно. Надо — берешься за работу, а потом и силы появляются, и помощь приходит. В Введено-Оятском монастыре всего 13 насельниц (вместе с послушницами, включая подворье и скит). «Сегодня по сравнению с 1990-ми годами женщин, которые хотят потрудиться или пожить в монастыре с перспективой остаться здесь, стало меньше. Думаю, что люди мало знают о монашеской жизни. Уверена, в миру есть множество людей, чье призвание — монастырь, но нет толчка, какого-то события, которое бы их зажгло. Да, в монастыре трудно, но и помощь Божия большая. Здесь не скучно, всегда есть много дел, которые и тебе помогут раскрыться, и другим людям будут на пользу. Ведь скука возникает чаще всего оттого, что душе не хватает труда, творчества, внутреннего движения, к которому призван человек», — размышляет игумения Иоанна.

В некотором смысле в монашестве стирается грань между «мужским» и «женским», наверное, поэтому сестрам в постриге часто дают мужские имена. Слова Господа о том, что в Царстве Небесном не будет ни мужчин, ни женщин, а все будут едины перед Богом, в какой-то мере осуществляются уже сейчас в монастыре. Матушка Иоанна рассказала, что в детстве дружила с мальчишками, играла в машинки, пистолетики… Но все равно она ощущает себя женщиной, со всеми физическими и психологическими особенностями, хотя в целом монашество выводит человека на иной уровень осознания своего пола. 

В иноческом образе жизни (что мужском, что женском) главное — постоянное предстояние перед Богом в послушании и молитве. Безусловно, требуется смелость и дерзновение для принятия решения и жизни в общине. Сам шаг можно сделать, но ведь нужно каждый день сохранять верность своему решению… Монастырь — для смелых людей. А смелость — это и мужское, и женское качество.

Ирина Левина

Источник: "Вода живая"

Ваше имя: *
Ваш e-mail:
Отзыв: *
Введите символы, изображенные на рисунке (если данная комбинация символов кажется вам неразборчивой, кликните на рисунок для отображения другой комбинации):