Мониторинг СМИ

Ферапонтово

Ферапонтов-Белозерский монастырь. Фото: ferapontov-monastyr.ru

Ферапонтов-Белозерский монастырь. У нашего современника это словосочетание ассоциируется прежде всего с фресками иконописца Дионисия, которые он там создал. Но это святое место обладает и своей богатой историей, которую вкратце рассмотрим ниже.

Монастырь был основан в XIV веке преподобным Ферапонтом Белозерским, чудотворцем, духовным другом преподобного Кирилла Белозерского. Последний однажды при молитве услышал глас о том, что следует ему идти в Белозерье и основать там обитель (сейчас это Кирилло-Белозерский монастырь). Взял он с собой сомолитвенника, монаха Ферапонта. Тот вскоре ушел на подвиг уединения несколько поодаль, за двадцать километров от города Кириллова. Поначалу жил он один в построенной им деревянной келии. Со временем вокруг боголюбивого монаха собралось несколько человек, желавших разделить его подвижнические труды. Так и была основана Ферапонтова обитель. Преподобный Ферапонт исполнял самые тяжелые физические работы наравне с братией, отказавшись по смирению от того, чтобы быть в обители игуменом.

В 1408 году там была построена первая деревянная церковь в честь Рождества Пресвятой Богородицы. Вскоре по воле Божией преподобный покинул обитель, и игуменом стал преподобный Мартиниан, завершивший ее устройство. Был он учеником старца Кирилла Белозерского, человеком смиренным и праведным, ведущим очень строгий образ жизни. При нем обитель благоустроилась и обрела известность, а количество насельников умножилось. Пользовался игумен любовью и уважением как братии, так и простых верующих. В монашестве он провел семьдесят лет. Впоследствии святые мощи преподобного Мартиниана были обретены нетленными, от них по сей день совершаются чудотворения.

Через некоторое время игуменом обители становится архиепископ Иоасаф (Оболенский), послушник преподобного Мартиниана. После пожара 1490 года он строит в монастыре каменный собор Рождества Богородицы и приглашает для его росписи иконописца Дионисия (работавшего там со своими сыновьями в 1501–1503 годах). Уникальные фрески покрывают несколько сотен квадратных метров внутренней поверхности храма и сохранились до наших дней практически все. Писались они по влажному грунту с использованием измельченных разноцветных минералов. Изобразил Дионисий Господа Вседержителя с Архангелами Михаилом и Гавриилом и праотцами, евангелистов, Божию Матерь, святого Иоанна Крестителя и святителя Николая. По периметру собора была изображена живописная интерпретация «Акафиста Богородице» с композициями Похвалы, Покрова и Собора Богородицы. Украсил он и усыпальницу преподобного Мартиниана. Созерцание фресок Дионисия сподвигает зрителя задуматься о своем нравственном совершенствовании.

Преподобные Ферапонт и Мартиниан Белоезерские

Среди современников Дионисия и насельников Ферапонтова монастыря XVI века можно выделить старца Варлаама-Доброписца, владевшего хорошим почерком и умением создавать книжные миниатюры. По мнению некоторых исследователей, он мог быть помощником иконописца в работе над фресками. В монастыре в то время не только создавались и переписывались книги, но и собиралась библиотека древних рукописей. Другим современником иконописца, трудившимся в Ферапонтовой обители, был известный церковный деятель того времени – митрополит Спиридон, написавший богословский труд «Изложение о православной истинней нашей вере». В обители жил и Христа ради юродивый, блаженный Галактион.

В XVI веке наблюдался расцвет в хозяйственной деятельности обители, происходил прирост ее угодий благодаря московским князьям. В 1530 году Василий III одарил монастырь за рождение сына, так как приезжал туда накануне и молился об этом. На эти деньги там была построена церковь в честь Благовещения Пресвятой Богородицы с трапезной палатой. Позже и царь Иоанн Грозный не раз посещал обитель, одаривал ее утварью, землями и деньгами и посылал туда на помин души «опальных убиенных» большие пожертвования.

В течение следующих двух веков, однако, Ферапонтов монастырь испытывал бедствия вследствие пожаров и разграблений со стороны польско-литовских разбойников. Десять лет во второй половине XVII века в обители отбывал ссылку низложенный Патриарх Никон, терпевший все эти годы притеснения, обиды и неустройства. Окна его келии были зарешечены, жестокая охрана к нему никого не пускала, с братией монастыря сообщаться было запрещено. Узник старался облегчить насельникам его пребывание внутри монастырских стен: ловил для них рыбу, помогал содержать старцев, живших при нем.

Государю он писал: «Отвержен я в Ферапонтов монастырь шестой год, а как в келье затворен – тому четвертый год. Теперь я болен и бос и креста на мне нет третий год, стыдно и в другую келью выйти… руки больны… ноги пухнут, и потому не могу церковного правила править, а поп один, и тот слеп, говорит, по книгам не видит; приставы ничего ни продать, ни купить не дадут, никто ко мне не ходит и милостыни просить не у кого». В таких условиях у него открылся дар врачевания. Под дверью его келии собиралось по несколько десятков человек, пока престарелого и больного узника не перевели в тюремное заточение в Кирилло-Белозерский монастырь.

С переводом Патриарха Никона внимание царских особ к монастырю ослабело, пожертвования сошли на нет. Здания требовали ремонта, многочисленная братия нуждалась в пропитании. Со временем обитель окончательно обеднела и оказалась в запустении, несмотря на то, что игумен старался отремонтировать храмы и палаты. В середине XVIII века внутри монастырской ограды томился священномученик Арсений (Мацеевич), митрополит Ростовский.

После своего 400-летнего существования монастырь был упразднен и обращен в приход. Случилось это в 1798 году. Братия была разделена с игуменом и переведена в другую обитель, старинные храмы перешли к приходу, а прочие постройки – в казенное владение. Вторая половина XVIII века ознаменовалась закрытием не только Ферапонтовой обители, но и многих других. Способствовал этому указ Екатерины II «О штатных и заштатных монастырях», подорвавший духовную жизнь русского народа.

На XIX век пришелся приходской период в жизни обители. Среди настоятелей этого времени можно выделить священников Арсения и Павла Разумовских. Приход числился сельским. В этих условиях отец Арсений пытался сохранить здания церквей. На сбор пожертвований для ремонтов нужно было получать специальное разрешение. Ему удалось поставить каменную ограду вокруг обители, обновить церковь Благовещения. Отец Арсений составил опись имущества упраздненной обители, где продолжали храниться подризник преподобного Мартиниана с его посохом, рукописные жития основателей монастыря. При его настоятельстве в монастырь нередко наведывались путешественники, с которыми он делился знаниями о вековой истории этого места. Те же, в свою очередь, составляли новые описания обители.

Фотография Юрия Холдина из серии «Фрески Ферапонтова монастыря», 1995–2002 гг. Собор Рождества Богородицы, Дионисий, 1500–1502 гг. 

В частности, А. Н. Муравьев в 1855 году писал: «Дикая природа начинала оживать по мере того, как мы приближались к Ферапонтову… Майский солнечный день благоприятствовал местной красоте; обитель историческая Никона Патриарха издали предстала в полном блеске, как бы еще не упраздненная, с своими шатровыми главами в виде остроконечных башен, который давали ей вид более готический, нежели византийский. Так величава ее наружность и так живописно положение, что нельзя не пожалеть о ее запустении, потому что место сие как будто нарочно создано для монастыря.

Холмы, рощи и поля имели столь веселый и приятный вид, что невольно радовались им взоры и сердце: таково первое впечатление Ферапонтова; но оно обращается в весьма грустное, когда, взошедши во Святые врата, увидишь внутреннее запустение бывшей обители, развалившиеся келии и ограду, и двор, поросший травою, с затоптанными могилами, и груду камней там, где было жилье… Самый живописный вид открывался <…> на синюю пучину вод, посреди коих Никон, с келейною своею братиею, сложил маленький островок из громадных камней, в подножие знаменательному кресту. На этом кресте начертал он ту обличительную надпись, за которую отчасти подпал еще более строгому заключению в обители Кирилловой: "Никон, Божией милостию смиренный Патриарх, поставил крест сей в заточении своем, за слово Божие и за Церковь святую, в Ферапонтове…"

Колокольня, которая стоит над папертью в броне чешуйчатого шатра своего, украшена была некогда боевыми часами, но уже давно перестал бой их указывать время в упраздненной обители: иначе изображается оно так, не мерою часов, но печальным зрелищем развалин, и сквозь зияющие врата под колокольнею горько напоминают о мимотекущем времени разбросанные памятники бывшего кладбища монастырского; здесь уже не нужно боя часов: последний пробил для обители!»

Но историк ошибался: час существования обители не был последним. В 1898 году священник Павел Разумовский организовал празднование в честь 500-летия ее основания. К этому событию обновили церковь преподобного Мартиниана, устроили крестный ход, куда пришло немало верующих. Все это привлекло внимание священноначалия к тому, чтобы обитель восстановить. Большую роль в этом сыграла матушка Таисия (Солопова), игумения Леушинская. Так, в 1900 году она делилась с одним из адресатов: «Во мне возгорелось сильное желание возобновить эту старинную святую обитель, превратив ее, конечно, в женскую». Указ Священного Синода от 1903 года гласил: «Восстановить древний упраздненный мужской Ферапонтов монастырь, обратив его в женский, и дело восстановления поручить Леушинского монастыря игумении Таисии». Получив благословение своего духовного отца, праведного Иоанна Кронштадтского, она принялась за возложенное на нее послушание.

Благодаря матушке Таисии в Ферапонтово появились и первые сестры, которые поначалу ютились в очень стесненных и холодных условиях. По ее свидетельству, «негде было приютиться этим пришельцам – первым сестрам Ферапонтова монастыря! Не было ни одного помещения, пригодного для жительства! <…> В великой тесноте и во всесторонних лишениях пришлось им прокоротать всю половину зимы 1904 года».

Игумения Таисия (Солопова)

Отец Иоанн Кронштадтский писал игумении Таисии: «Поздравляю с началом по восстановлению Ферапонтовской обители. Много придется тебе поскорбеть и потрудиться над этим делом. Но Господь поможет тебе, – и тебе, великой старице, даст силу воссоздать древнюю обитель во славу Божию… Посылаю 300 рублей на Ферапонтовскую обитель, прошу меня не обижать отказами или оговорками, что мне и самому нужно… Благословение шлю вам именем Господним… Твой сын и брат Протоиерей Иоанн Сергиев».

Постепенно хозяйство обители было налажено, количество сестер выросло, там стали совершаться монашеские постриги. Новопостриженным особенно радовался праведный Иоанн. Вместе с матушкой Таисией он регулярно заезжал в Ферапонтово, где и служил. Количество же леушинских сестер в Ферапонтово к 1906 году составляло несколько десятков. Переход из Леушино сюда для них был добровольным. В 1904 году настоятельницей стала казначея Леушинского монастыря монахиня Серафима (Сулимова), будущая преподобномученица. Игумения Серафима отличалась любовью к ближним, рассудительностью и милосердием к окрестным жителям. В 1909 году она открыла при обители церковно-приходскую школу для девочек из крестьянских семей. В октябре 1913 года праздновали 400-летие открытия мощей преподобного Мартиниана. Служба была торжественной и последней такого рода во вновь открывшейся обители.

К 1917 году Ферапонтова обитель находилась в своем расцвете. Насельницами были выстроены келейные корпуса и гостиница, была развита благотворительная деятельность. Служили ежедневно, пели исправно. Но уже в 1918 году число насельниц сократилось. Наступил голод, сестры лишились духовного руководства в лице двух священников, служивших попеременно у них ранее. Один из них умер, другого, отца Иоанна Иванова, будущего священномученика, арестовали. За священника пытались заступиться прихожане монастыря, но тщетно. В сентябре того же года он был расстрелян. Тогда же была арестована и расстреляна и матушка Серафима. Вместе с ней был расстрелян священномученик Варсонофий (Лебедев), епископ Кирилловский. Все трое впоследствии были прославлены в соборе новомучеников и исповедников Российских.

Крестный ход у стен Ферапонтова монастыря. Начало ХХ века

Монастырь был закрыт в 1924 году. Насельниц разогнали. Известно, что властями была замучена одна из сестер монастыря, монахиня Анна. На монастырской территории были устроены клуб, склад и школа. Некоторые здания отдали Ленинградскому музею соцреконструкции сельского хозяйства. Туда, однако, продолжали приезжать верующие под видом научных работников, чтобы там помолиться. До середины тридцатых годов в церкви преподобного Мартиниана совершались богослужения. Монастырское имущество изъяли, включая 10 колоколов, отправленных на переплавку.

В 1930–1960-е годы собор Рождества Богородицы был законсервирован. Представителям интеллигенции в XX веке удалось создать на территории монастыря Музей фресок Дионисия.

В 1989 году открылся Ферапонтовский приход. Его открытия дождалась бывшая насельница монастыря, столетняя послушница Александра. Когда спели первую службу, она спросила: «Почему не поете тропарь преподобному Мартиниану? Здесь его мощи лежат, он хозяин монастыря, надо петь». Через год приходу была передана для богослужений надвратная церковь Богоявления. На данный момент остальные церкви монастыря остаются в собственности государства. На территории обители зарегистрирована Православная религиозная организация «Архиерейское подворье "Ферапонтов монастырь"». В соборе Рождества Богородицы, где находятся росписи иконописца Дионисия, сейчас службы не проводятся. Верующие же не оставляют надежд на восстановление полноценной монашеской жизни внутри древних монастырских стен.

Александра Калиновская

17 декабря 2025

Источник: Московский Сретенский монастырь