Репортажи

В ББИ св. апостола Андрея прошла международная конференция, посвященная 100-летию Юргена Мольтмана

Фото: скриншот трансляции

Москва, 15 декабря, Благовест-инфо. Международную конференцию, посвященную 100-летию со дня рождения выдающегося немецкого протестантского богослова Юргена Мольтмана (1926 –2024), провел 12-13 декабря Библейско-богословский институт св. апостола Андрея (ББИ). На конференции докладчики из разных городов России, из Франции, Германии и Литвы обсуждали различные аспекты «богословия надежды», как принято называть наследие Мольтмана, а также его влияние на сегодняшнюю богословскую мысль. Конференция традиционно приурочена ко дню святого покровителя ББИ 13 декабря.

Открывая конференцию по видеосвязи, Алексей Бодров, ректор ББИ, напомнил, что Мольтман был в числе попечителей этого института. В издательстве ББИ вышло в переводе на русский язык четыре его книги, а пятая, посвященная именно надежде, готовится к выпуску. «Мольтман очень разноплановый богослов, но о чем бы он ни писал, это всегда было связано с надеждой и трансформацией человека в присутствии Бога – это была его центральная тема», – сказал Бодров. Джованна Парравичини, научный сотрудник Культурного центра «Покровские ворота», который уже более десяти лет принимает в своих стенах конференцию ББИ, отметила символическое совпадение: в Римско-Католической Церкви юбилейный 2025 год был объявлен Годом надежды. Поэтому так важно рассмотреть богословие Мольтмана, который считал, что будущее не заложено в настоящем, а наоборот, направляет его, постоянно открывая перед ним новые возможности.

С первым докладом «Пророческое служение в истории: эсхатологическая надежда Юргена Мольтмана и философия свободы Николая Бердяева» выступил Владимир Виноградов, пропст Сибирского пропства Евангелическо-Лютеранской церкви Урала, Сибири и Дальнего Востока (Омск). Он подчеркнул, что Мольтман и его «богословие надежды» возникло «не в академическом вакууме, а как экзистенциальный и богословский ответ на ужасы Второй мировой войны». А пророческое служение – это «не архаика, а животворная тема христианского присутствия в мире». Поэтому так важно вступить в диалог с наследием немецкого богослова, рассмотрев его в новом ракурсе – «через сопоставление с русской религиозно-философской мыслью, которую олицетворяет Николай Бердяев». Анализируя основные богословские интуиции Мольтмана и Бердяева, обнаруживая параллели в мировоззрении двух богословов, принадлежащих к разным конфессиям и культурным контекстам, докладчик приходит к выводу, что наследие Мольтмана «оказывается не архивным достоянием истории богословия, а живым и актуальным ресурсом для мысли и действия». По мнению Виноградова, Мольтмана и Бердяева объединяет «страстная вера в то, что подлинная религиозность и философия должны быть не опиумом или украшением реальности, а силой, «изменяющей мир». В ситуации современных глобальных и локальных кризисов их совместный голос напоминает: последнее слово в истории принадлежит не смерти, отчуждению и насилию, а надежде, свободе и любви, источник которых – в грядущем Боге».

 Еще один русский богослов был упомянут в докладе Сергея Чурсанова, доцента Богословского факультета Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета (Москва) «Юрген Мольтман об общих понятиях в тринитарной теологии». Докладчик использовал методологический арсенал Владимира Лосского для анализа аргументации Мольтмана, критиковавшего «недопустимые обобщения» в католическом учении о «филиокве» и в православном учении о монархии Отца как единого начала. И Юрген Мольтман, и Владимир Лосский «согласно предостерегают от той редукции откровения о Троице, которая становится неизбежной при интерпретации троического богословия привычным для рационально-понятийного мышления обобщающим образом», отмечает докладчик.

Фото: standrews.ru

Тринитарное богословие Мольтмана стало также темой доклада Евгения Зайцева (Заокский университет Церкви христиан-адвентистов седьмого дня). Он рассмотрел так называемый «социальный тринитаризм» богослова как своеобразный ответ на социальные, экономические и политические трансформации в мире. Критикуя «монархическую» концепцию Бога в традиционном теизме, Мольтман предлагает образ Бога, который «открывает Себя в истории спасения как любящее сообщество Отца, Сына и Святого Духа» в живых и динамичных личных взаимоотношениях между ними. «Такое понимание Бога, убежден Мольтман, может служить отправной точкой для человечества в осмыслении собственного опыта, жизни и окружающего мира, предлагая серьезный богословский ответ на социальные проблемы современности», – заключил докладчик.

Эсхатологические темы поднимали в своих докладах юрист Олег Бреский (Вильнюс, Литва) «Книга Откровения как слово надежды: о принципах перевода и понимания Откровения Иоанна Богослова» и священник Тадеуш А. Дроздович SJ, директор Института св. Фомы (Москва) «Эсхатология Юргена Мольтмана». Идея эсхатологического будущего «как божественного ответа на опыт боли и несправедливости» затрагивается также в докладе Игоря Зайцева (Русская христианская гуманитарная академия им. Ф.М. Достоевского (Санкт-Петербург)) «Крест, протест и будущее: Мольтман и экзистенциальная легитимность бунтарного сознания».

Историк Надежда Белякова (Билефельдский университет, Германия) в докладе «Надежда против логики разобщения: христианские коммуникации через «железный занавес» и богословие Юргена Мольтмана» показала, что в эпоху холодной войны любые формы христианских контактов через границы – письма, визиты, молитвенные

инициативы, обмен религиозной литературой, радиопередачи – становились «практиками надежды вопреки логике разделения». Такие контакты рассмотрены через призму богословия Мольтмана, трактовавшего надежду как «форму сопротивления «закрытому» миру, где будущее объявлено предопределённым».  Эти по большей части тайные коммуникации «создавали пространства смыслов и отношений, которые не вписывались в бинарность Восток–Запад, и тем самым предвосхищали возможность иного будущего или как минимум выводили христиан из логики разобщений и политического противостояния», – отметила докладчица.

В ряде докладов раскрывалось осмысление надежды в разных областях культуры. Так, кандидат культурологии, директор ББИ Ирина Языкова выступила с сообщением «Образ и аллегории надежды в европейском искусстве», а Светлана Мартьянова (Владимирский госуниверситет) – «Надежды и упования героев романа Ф.М. Достоевского «Преступление и наказание». Джованна Парравичини обратилась к творчеству Шарля Пеги и образу надежды в его произведении «Мистерия о второй добродетели». Пеги изображает Надежду в облике маленькой девочки, младшей сестры Веры и Любви, «такой хрупкой и «немудрящей с виду», но на которой на самом деле держится все», рассказала докладчица.  По ее словам, творческая эволюция поэта-христианина свидетельствует «о неустанном, упорном поиске истины и постепенном открытии себя Надежде».

Сравнение богословия Мольтмана с богословскими и философскими концепциями его современников стало темой докладов философов Светланы Коначевой, декана философского факультета РГГУ (Москва) «Понятие надежды в теологии Юргена Мольтмана и Джона Капуто», Олега Давыдова (Страсбургский университет, Франция) «Богословие Креста у Мольтмана и Бальтазара» и Артёма Гравина (Институт мировой литературы им. А.М. Горького РАН, Москва) «Невозможная надежда»: к богословскому прочтению работ В.В. Бибихина».

Как и на предыдущих конференциях ББИ, доклады оживленно обсуждались, а каждый день завершался проведением круглого стола.

Юлия Зайцева