Мониторинг СМИ

Былое и думы Никиты Струве

Профессор Сорбонны - о русской эмиграции и будущем отечества

Сегодня исполняется 80 лет Никите Струве - известному литературоведу, профессору Сорбонны, автору «Антологии русской поэзии XIX века», монографий «70 лет русской эмиграции» и «Осип Мандельштам. Его жизнь и время».

Юбиляр возглавляет французское издательство «ИМКА-Пресс», которое первым выпустило в свет «Август четырнадцатого», «Архипелаг ГУЛАГ» и другие книги Александра Солженицына. Он один из учредителей и главный редактор московского издательства «Русский путь», лауреат Государственной премии России. Никита Струве дал эксклюзивное интервью парижскому корреспонденту «Известий».

известия: Что вы считаете главным делом жизни?

никита струве: Мою преподавательскую работу и мои писательские труды. Издание журнала «Вестник русского христианского движения», которым я руковожу уже полвека. И, конечно, встречу и дружбу с Александром Исаевичем Солженицыным.

и: Ваш дед Петр Бернгардович Струве - автор «Манифеста РСДРП», один из создателей газеты «Искра». Правда, что он поплатился в годы войны за «дружбу» с Владимиром Ильичем?

струве: Действительно, немцы арестовали его в 1941 году, в Белграде. На него донесли как на «друга Ленина», что было крайне глупо. Он был в равной степени и антибольшевиком, и антигитлеровцем. Деда судили, но он на прекрасном немецком языке доказал, что был скорее заклятым врагом вождя революции. Впоследствии Петру Бернгардовичу разрешили из Белграда перебраться в Париж, где он провел последние два года жизни.

и: В своих статьях 1980-х годов вы едва ли не первым предсказали падение коммунизма в России. Какие у вас были основания?

струве: Я чувствовал, что система стареет. Мы видели, как старцы трясущимися руками приветствовали народ с мавзолея. Едва ли я был единственным, кто предвидел крах режима. Но многие думали, что он просуществует еще долго.

и: Как вы стали издателем Солженицына?

струве: В каком-то смысле случайно. В июне 1971 года я получил письмо от Александра Исаевича. Он поручил мне издать «Август четырнадцатого» - с соблюдением максимальной конфиденциальности. Я ответил, что постараюсь. Cпустя три-четыре месяца книга вышла в свет. После этого мы издали всего Солженицына - то, что он написал до возвращения в Россию.

и: У вас сохранились его письма?

струве: Да. Я начал их печатать в «Вестнике русского христианского движения». Это около 17 писем, созданных между 1971-м и началом 1974 года. Александр Исаевич переправлял их тайными путями из России. Сейчас готовлю к печати письма, посланные из Цюриха, где я встретил Солженицына на следующий день после его высылки из СССР.

и: Вашему издательству «ИМКА-Пресс», первым главой которого был Николай Бердяев, в нынешнем году исполняется 90 лет.

струве: «ИМКА-Пресс» было издательством отца Сергия Булгакова, Бердяева, Франка, Шестова, Зайцева и многих других. Ему очень помогла такая, я бы сказал, надмирная, но очень откровенная антибольшевистская известность. «ИМКА-Пресс» опубликовал сочинения Надежды Яковлевны Мандельштам, Андрея Платонова, «Собачье сердце» Михаила Булгакова, «Записки об Анне Ахматовой» Лидии Чуковской... Сейчас «ИМКА-Пресс» передал эстафету московскому издательству «Русский путь». Мы продолжаем издавать на французском языке переводные книги с русского, в частности, богословскую и философскую литературу.

и: Каковы приоритеты Дома русского зарубежья имени Солженицына в Москве?

струве: Это главным образом библиотека-фонд, которой Солженицын передал 800 рукописей, полученных от русских эмигрантов. Дом русского зарубежья расширяет деятельность, охватывает страны, где хотя и не было напряженной культурной жизни, но находились русские. Это живой центр, в котором постоянно что-то происходит. Московское правительство предполагает построить для него еще одно здание, где будет создан музей.

и: Вы посвятили себя русской культуре, искусству и истории. Но в вас нет ни капли русской крови - только французская, немецкая, английская и зырянская. Разве это не парадоксально?

струве: Разнообразие кровей дает какой-то неизвестный «коктейль» - может быть, взрывчатый. В ХIХ веке Россия находилась в центре истории. Русская культура стала европейской. Россия Достоевского - не говоря уже о композиторах и художниках - покорила весь мир. Трагедия, случившаяся с Россией в 1917 году, угрожала всему миру. Поэтому для меня было естественно посвятить себя русской культуре и даже общественно-культурной борьбе. Еще в 1963 году во время хрущевских гонений на Церковь я написал книгу «Христиане в СССР». Она получила большой отклик на Западе, где об этих гонениях не знали.

и: «Моя родина - Франция, - однажды заметили вы. - Мое отечество - Россия». Что это значит?

струве: Когда я говорю «родина», то имею в виду, что родился во Франции, с ней сжился и считаю себя французом. И одновременно считаю себя русским в духовном, культурном и историческом планах. Я болею за Францию, но за Россию приходилось болеть гораздо больше.

и: Можно быть человеком двух культур...

струве: ...и даже, я бы сказал, двух родин. Это вполне совместимо. Тютчев в своих политических статьях, а Хомяков - в богословских были блестящими французскими писателями. Набоков стал англоязычным писателем.

и: Для ваших трех детей и восьми внуков Россия тоже Отечество?

струве: Теперь к ним прибавилась и правнучка Валентина, которая в три года говорит по-русски, хотя ее отец француз. Россия для моих детей не чужой мир. Мой сын, хотя и специалист по японскому языку и литературе, пишет отлично и по-французски, и по-русски.

и: Как французы вообще принимали русскую эмиграцию?

струве: Отчасти ей повезло в том плане, что французское общество ее игнорировало. Поэтому русская эмиграция могла жить сама по себе.

и: Справедливо ли называть эмиграцию «Россией в миниатюре»?

струве: Конечно. Это была миниатюра высочайшего уровня, собравшая лучших из разных классов общества. Однако и в России остались лучшие. Те немногие, которые выжили, подготовляли ее будущее.

и: Была ли какая-то миссия у русской эмиграции?

струве: Несомненно, и она ее исполнила. Продолжила Россию, которая в 1914 году поднялась необычайно высоко во всех областях - в экономической, культурной, философской. Русская эмиграция - особенно ее первая волна и отчасти ее потомки - представляли собой творческую Россию. Мережковский и другие видные деятели считали, что живут для России будущего.

и: Какую роль играла Церковь в жизни диаспоры?

струве: Когда вы теряете землю, вы обращаетесь к небу. И в этом особенность русской эмиграции. Было некоторое противостояние между теми, кто смотрел назад, и теми, кто смотрел вперед. Именно последние и создали большой пласт русской культуры.

и: Свято-Сергиевский православный богословский институт в Париже в свое время объединил блистательную интеллектуальную элиту.

струве: Это как раз и есть иллюстрация того, о чем я говорю. Богословский институт собрал целую плеяду великих умов, из которых в первую очередь надо назвать отца Сергия Булгакова, а также отца Василия Зеньковского, отца Киприана Керна, Антона Карташева.

и: Эмиграция всегда жила бедно, вспоминали вы, и «сегодня мы продолжаем принципиально жить бедно»...

струве: Одна из доблестей русской эмиграции заключалась именно в отсутствии желания богатеть. Сам я издательской деятельностью занимался всегда бескорыстно. Другой, работая для Солженицына, мог бы разбогатеть немножко (смеется). Но ему и мне это было бы противно. Вы поставлены в такие условия, когда вам не хочется становиться буржуем. Когда есть деньги, им сопутствует власть, которая всегда опасна для духа.

и: Не так давно вы сказали, что наша эмиграции во Франции практически умерла.

струве: Ее никогда не было очень много. Она началась с 200 тысяч человек. Перед Второй мировой войной оставалось 50 тысяч, после войны - 20 тысяч. Из потомков первого поколения эмиграции не многие могут активно участвовать в русском деле. Но такие есть, и поэтому мы хотим сохранить нашу самобытность и исключительность. Нам помогает и то, что можно ездить в Россию, и то, что в России есть интерес к эмиграции.

и: Но появилась и новейшая эмиграция - художники, ученые, предприниматели.

струве: В новейшей эмиграции далеко не всегда изжит советский дух. Это относится и вообще к России, что вполне естественно. Сейчас есть некоторая опасность богатства и связанных с ним соблазнов.

и: Остались ли во Франции русские богадельни?

струве: Их две - в Сент-Женевьев-де-Буа и в Кормей-ан-Паризи. Они входят в систему французских домов для престарелых, получают деньги от государства. Они сохраняют какую-то русскую специфику, но русские там в ничтожном меньшинстве. Я поместил свою сестру в дом Сент-Женевьев-де-Буа, где она умерла.

и: В последние годы в России вы частый гость. Ваши впечатления?

струве: Я решил поехать в Россию только после того, как будет напечатан «Архипелаг ГУЛАГ». Это случилось в 1990 году. И действительно, изъездил Россию вдоль и поперек - от Архангельска и Кавказа до Владивостока, побывал примерно в 60 городах. Дарил книги от Дома русского зарубежья и читал лекции. Вначале был удручен развалом, бедностью - особенно в маленьких городах. Потом увидел, что Россия все-таки поднимается, и поднимается основательно.

и: Что вы увидели в глубинке?

струве: Глубинка хороша тем, что в ней, быть может, больше трудностей, но меньше суеты. Я встречал очень интересных людей. На меня произвела хорошее впечатление молодежь, которой я читал лекции в университетах. Она совершенно свободна в выражении своего мнения, и я возлагаю большие надежды на поколение, которое сейчас вступает в жизнь.

и: Нигде в мире культура не получала такого отклика, как в России. Культурой Россия спасется?

струве: Вся надежда на эту великую культуру, созданную в основном в течение одного-двух веков. Но сейчас существует соблазн не только денег. В свое время я писал, что Россия будущего будет смесью «американизации», советского духа и всегдашней России. От этого не убежишь. «Американизация» не обязательно идет из Америки. Она проявляется в снижении уровня культуры, который падает во всех странах, в том числе и во Франции. Я сейчас не могу назвать ни одного выдающегося писателя ни в России, ни во Франции. Снижается значение и всей Европы, которая, несмотря на это, еще долго продержится. Мир вступает в период опасной технологической мутации. Я имею в виду интернет с его плюсами и минусами. Не берусь быть пророком - в моем возрасте это неприлично. Старикам всегда кажется, что раньше было лучше.

и: Есть ли еще в России праведники - те, кого великий историк Василий Ключевский называл «добрые люди»?

струве: Несомненно, есть. Они никогда не переводились. К сожалению, всегда заметнее люди плохие. Я уверен, что страна не устоит, если в ней не будет хороших, жертвенных, бескорыстных людей.

и: Еще Лесков заметил, что в России легче найти человека святого, чем честного.

струве: Для меня это загадка. На Западе нечестность, быть может, более скрытая. К сожалению, деньги - всегда большая приманка. Мне кажется, что в России самая большая проблема - демографическая. Страна страдает от употребления алкоголя и наркотиков. Но не надо забывать, что Россия вышла из страшного времени. Она была обескровлена, потеряв миллионы людей в войнах и лагерях...

Юрий Коваленко

16 февраля

Источник: "Известия"

Ваше имя: *
Ваш e-mail:
Отзыв: *
Введите символы, изображенные на рисунке (если данная комбинация символов кажется вам неразборчивой, кликните на рисунок для отображения другой комбинации):