Мониторинг СМИ

Соборы Грозного

Церковь Иоанна Предтечи в Дьякове. Реконструкция Владислава Рябова. Выставка «Тайны соборов эпохи Ивана Грозного». Фотография © Юлия Тарабарина, Архи.ру

Новую выставку в Анфиладе Дома Талызиных в какой-то мере можно определить как учебник по истории архитектуры XVI века, скомпонованный по самым новым исследованиям, с самыми актуальными датировками и самыми здравыми интерпретациями хрестоматийных памятников. Как церковь Вознесения в Коломенском, собор Покрова на Рву, церковь в Дьякове и другие. Это ценный и, главное, свежий, обновленный материал. Но в него надо вдумываться. Объясняем что можем, и всех зовем на выставку. Она отлично работает для ликвидации безграмотности. Но надо быть внимательным.

Долгое время считалось, что архитектор должен знать историю своей профессии. Сначала – чтобы тоньше интерпретировать ордер древних, потом – чтобы отвечать национальному духу. Затем на некоторое время архитекторы решили, что лучше не знать или знать не всё – ради свежести взгляда; но все равно продолжили подсматривать, уже за новациями. Потому что как ты сделаешь следующий шаг, если не сверишься с предыдущим. А потом опять по кругу: античность, Италия, русский дух и коллеги.

Но есть и другая разновидность исторического знания: самого по себе; оно отпочковалось от «знания для дела» где-то на рубеже XIX и XX веков, а может и раньше, и зажило своей жизнью, лишь косвенно касаясь профессионалов проектирования в период их подготовки в институте, ну и еще тогда, когда им по каким-либо причинам надо блеснуть знанием истории, потому что – ну учили же их чему-нибудь. Действительно, учили, чему-нибудь и как-нибудь, поскольку с первых курсов надо же еще и работать, осваивать практику. Ладно, архитекторы, не сердитесь на меня, ваш труд тяжел и упорен, – и тем не менее в той части истории архитектуры, которая не служит непосредственно для внедрения в современные проекты, даже от лучших, чутких и внимательных профессионалов иногда можно услышать настолько устаревшие суждения, что волосы дыбом. К примеру, что шатер церкви Вознесения в Коломенском происходит от деревянных шатров, которые русский народ строил издавна, и как следствие служит, как и все шатровые храмы, выражением «русского народного» взгляда на архитектуру.

Так что выставка «Тайны соборов эпохи Ивана Грозного», на днях открывшаяся в Музее архитектуры, имеет большое просветительское значение. Мне не нравится ее маркетинговое название, речь скорее не о тайнах, а об историографических мифах, развенчиванию которых она, в сущности, посвящена. А вот это уже интересно, скажете вы, давайте что-нибудь развенчаем. Но не тут-то было, историки люди крайне острожные, правду не «рубят», тихо так говорят. Тихушники. Из экспликаций, обширных, но осторожных, ее можно не сразу и вычитать, хотя она там точно есть (проверяли).

Следовательно, вкратце перескажем.

Церковь Вознесения в Коломенском (1530–1532) – постройка итальянца Петра Ганнибала, или Пьетро Аннибале, известного как Петрок Малый, – первый шатровый храм, и один из самых ярких и величественных, дал начало развитию всей типологии, которая уже затем была усвоена в дереве. Декоративная, но слепленная довольно мощно, аркада у нее внутри имитирует круговой обход и вероятно, ее архитектура может быть поставлена в ряд копий Гроба Господня, как и Пизанский баптистерий.

Церковь Вознесения в Коломенском. Графика из фондов Музея архитектуры. Выставка «Тайны соборов эпохи Ивана Грозного», Музей архитектуры. Фотография © Юлия Тарабарина, Архи.ру

Церковь Трифона в Напрудной построена не в 1492 году, а в 1560-е. Крещатый свод – тоже «изобретение» итальянских архитекторов, вариант одной из известных в период Ренессанса конструкций, спроецированный на русский контекст. Первый известный памятник – церковь Рождества Христова в селе Юркино, построена в самом начале XVI века и имеет совершенно итальянский декор: керамические ионики и аканты.

Собор Новодевичьего монастыря построили не в 1525 году, а к концу 1540-х – 1550 году, и это первая копия Успенского собора Московского Кремля периода Ивана Грозного, более точная, нежели ранние, такие, как Архангельский собор того же Кремля.

Да что там, даже соборы московского Рождественского монастыря и владимирского Успенского Княгинина монастыря, – храмы со ступенчатым верхом-горкой, – построены не в начале XVI века, как долгое время считали, а в 1540-е, тогда же, когда и собор Медведевой пустыни и собор Успенского монастыря в Старице (1537).

Собор Рождественского монастыря в Москве. Реконструкция Александра Фуфаева. Выставка «Тайны соборов эпохи Ивана Грозного», Музей архитектуры. Фотография © Юлия Тарабарина, Архи.ру

В середине XVI века Иван IV инициировал сначала большое паломничество, собирая святыни, которым молился о победе над Казанью, и потом – строительство храмов в честь победы, говоря точнее, конечно, в благодарение Богу и святым, – многие из них были многопридельными, то есть представляли собой либо живописные асимметричные комплексы, как собор Авраамиева Богоявленского монастыря, где Иван Грозный заимствовал посох Авраамия Ростовского, данный Иоанном Богословом в видении для сокрушения идола Велеса (посох вернул и, собственно, для его последующего хранения построил собор).

Другие храмы из этого же ряда – тоже живописные, но симметричные. Самый заметный и известный, главный из них, – собор Покрова на Рву, он же храм Василия Блаженного (1555–1561). Его тоже построили архитекторы ренессансной выучки, которых Иван Грозный не без труда, но, по-видимому все же заполучил несмотря на противодействие ближайших западных соседей, опасавшихся проникновению в Московию квалифицированных специалистов. Опасения понятны: специалистов вербовали, в основном, для военных нужд; но и архитекторов тоже попутно искали.

 Церковь Усекновения Главы Иоанна Предтечи в Дьякове, рядом с Коломенским, – сейчас они составляют один московский парк – построили не в 1526 году, а в 1560-е, после Покрова на Рву, как его реплику, – тоже центрально-симметричную, с четырьмя храмами-башнями по углам.

Такие же реплики композиции собора Покрова – приделы Благовещенского собора в Кремле и Преображенский собор Соловецкого монастыря, центральный барабан которого – шатровый, а на иконах его и вообще изображали с шатровым храмом в центре, – что вторит композиции собора Покрова на Рву, где тоже в центре шатер.

Макет-реконструкция Соловецкого монастыря, собор в центре. Выставка «Тайны соборов эпохи Ивана Грозного», Музей архитектуры. Фотография © Юлия Тарабарина, Архи.ру

Ну и наконец – следите за руками – комплекс Александровой слободы, который служил столицей Ивана Грозного в период опричнины – построен не в начале XVI века Василием III, а в 1570-е годы: собственно, как опричный дворец. И собор, и шатровая церковь; а вот колокольню реконструировали, надстроили.

Главная ценность выставки в том, что все эти новые и уточненные датировки указаны в текстах и в подписях, памятники выстроены в правильном порядке. Выставку консультировал историк архитектуры, доктор искусствоведения Андрей Баталов, автор нескольких больших книг об архитектуре XVI века (вот про собор Покрова на Рву, а вот про Вознесение в Коломенском) и многих из перечисленных передатировок – иными словами, тут мы получаем самую новую информацию из первых рук.

А идея и работа по наполнению принадлежат куратору выставки, ученому секретарю Музея архитектуры Юлии Ратомской; она тоже специалист по истории архитектуры XVI века и курирует в музее не первую выставку, посвященную истории архитектуры: только что, в январе закрылась выставка о церквях Щусева в составе большой, юбилейной, и относительно недавно была выставка, посвященная реставратору деревянной архитектуры Александру Ополовникову.  

Словом, выставку можно понять как просветительскую: на ней этак вкратце представлена самая актуальная версия истории самого яркого периода русской архитектуры XVI века, самые интересные и впечатляющие памятники, каждый уникален, хрестоматиен, – тем более важен свежий взгляд на них.

Немаловажно и то, что вся эта вереница шедевров представляет собой результат взаимодействия московского контекста с работами европейских архитекторов, носителей ренессансной традиции. Грубо говоря, версию Ренессанса, адаптированную его же мастерами для Москвы: с ее становящимся новым типом государственности и ее государя с его специфическими планами и сложным характером, но, тем не менее, большими талантами в разных областях.

Характер государя отчасти иллюстрируют 6 минут фильма 1915 года. Фильм немой, но парадоксальным образом снят по опере Римского-Корсакова «Псковитянка». Грозного в нем играет Шаляпин. А показывают кино в зале с колоннами, сейчас он посвящен наименее сохранному собору – Бориса и Глеба в Старице (1558-1561), в XIX веке его разобрали на кирпич, а он был пятишатровым и построен не Грозным, а его кузеном князем Владимиром Старицким, который в начале 1550-х входил в ближний круг и помогал брать Казань и Астрахань, а в 1569 попал в опалу и был казнен по подозрению в покушении на жизнь царя.

Старицкий собор был украшен прекрасной полихромной керамикой, и на выставке для нас ее собрали из разных музеев: ГИМа, Старицкого музея и рисунки из ГНИМА, и предлагают не только восхититься маленькими керамическими дланями, собранными из фрагментов, и большими панно с Распятием и Спасом Нерукотворным: цельная форма, уверенный обобщенный орнамент, – но и сравнить их с панно на Успенском соборе в Дмитрове. Собор – начала XVI века и построен итальянцами, а панно – вероятно, «старицкого» времени, 1550-х, поскольку совпадают во многих деталях и технике исполнения.

Керамика – одно из сильных и увлекательнейших мест «топовых» памятников грозненской архитектуры. Керамику московская архитектура получает сначала с познеготической традицией – см. церковь Сошествия Святого Духа в Троице-Сергиевом монастыре, она тоже есть на выставке, в первом зале с предисторией, – затем архитектурный керамический декор есть по всех, практически, итальянских постройках XVI века – а в полихромном виде он расцветает как раз в грозненское время. Это и шары, и вставки-звездочки на шатре собора Покрова на Рву. Его фрагменты тоже привезли на выставку из Исторического музея.

И керамика, и макеты, которых ГНИМА хранит немало, составляют зрелищную основу выставки – тут есть, что рассматривать, и смотрится все вместе довольно величественно. Как и медитативная комната в самом конце анфилады, в которой зрителю предлагают, по словам куратора Юлии Ратомской, задуматься над еще не раскрытыми тайнами, – а на самом деле отдохнуть наедине с собой и красивой графикой, романтизированной острыми тенями.

Собор Покрова на Рву. Реконструкция Владислава Рябова в «медитативном» последнем зале Анфилады. Выставка «Тайны соборов эпохи Ивана Грозного», Музей архитектуры. Фотография © Юлия Тарабарина, Архи.ру

Но выставка ценна не только тем, что наглядно показывает новый взгляд на историю русского XVI века и не только зрелищностью объектов. Во время ее подготовки, как это нередко бывает, были обнаружены и сопоставлены некоторые листы и предметы. Часть экспонатов показывают впервые: например, чертежи собора Авраамиева монастыря из Ростовского музея или копию изображения Старицкого собора, найденную архивистом Ольгой Ким как раз во время подготовки выставки. В процессе также сошлись некоторые вещи из разных музеев. Эти сравнительно небольшие, но совершенно новые открытия не акцентированы – а зря! – но они есть.

И еще есть роскошная графика Владислава Рябова, архитектора-реставратора и художника, знаменитого множеством исторических реконструкций и панорам средневекового города, и отдельных памятников.

В его графике и собор Покрова на Рву, и Дьяковская церковь и – совсем недавняя реконструкция – Старицкий собор, предстают не только детально прорисованными, по кирпичику, и от того особенно ажурными. В них памятники показаны и в сечениях, часть стен «снята» для наглядности, лестницы парят, наглядно демонстрируя нам структуру зданий.

Собор Покрова на Рву. Графика Владислава Рябова. Выставка «Тайны соборов эпохи Ивана Грозного».  Музей архитектуры. Фотография © Юлия Тарабарина, Архи.ру

Словом, посмотреть есть на что. И в целях ликвидации безграмотности, и просто потому, что красиво.

Еще надо сказать вот что. Для выставки не нашли партнеров и музей делал ее, полагаясь исключительно на свои силы. Дизайн экспозиции сделала Александра Шейнер на совершенно общественных началах, используя части стендов выставки, посвященной 150-летию Алексея Щусева, – их ступенчатые края получили окраску терракотовых полос, деликатно намекающую на декор собора Покрова. «Недорого, зато экологично, – говорит директор музея Наталья Шашкова. – Мы, конечно, дополнили решения предыдущей застройки, но и не так много выбросили».

Кто-то, может быть, спросит, зачем музей все это делает? А оправдывает свой авторитет самого большого архитектурного музея, чья задача еще и просветительская, завещана, к слову, и Щусевым в том числе. Сравнить там, кирпичи, изразцы, объемы, пропорции, чертежи... На открытии много говорили о том, что музей едва ли не единственный, который позволяет себе показывать чертежи, – материал, казалось бы, для профанного зрителя не интересный. Зато информативный.

Архитекторов сюда надо бы водить, и группами, и по одному.

Юлия Тарабарина

3 марта

Источник: Archi.Ru

Ваше имя: *
Ваш e-mail:
Отзыв: *
Введите символы, изображенные на рисунке (если данная комбинация символов кажется вам неразборчивой, кликните на рисунок для отображения другой комбинации):