Репортажи

Тайна«Сикстинской Мадонны»

Итальянский искусствовед рассказал москвичам о шедевре Рафаэля

Фото: Юлия Зайцева

Москва, 23 ноября, Благовест-инфо. «Сикстинская Мадонна» Рафаэля: на пороге между небом и землей» – такую лекцию прочитал в Культурном центре «Покровские ворота» 20 ноября профессор музеологии, искусствоведения и реставрации Миланского Католического Университета (Университета Святого Сердца) Алессандро Роветта. Он представил многочисленным слушателям иконографические прецеденты шедевра Рафаэля, рассмотрел те его произведения, которые как бы подготавливали «Сикстинскую Мадонну», и поделился своим видением замысла картины, в которой таинственным образом переплетаются земное и небесное.

«Сикстинская Мадонна» была написана Рафаэлем более 500 лет назад, но до сих пор историки искусства дискутируют о ее происхождении, датировке, особенностях и замысле. Профессор Роветта напомнил, что огромный алтарный образ (примерно 2,6х2 м) был написан на холсте для церкви монастыря св. Сикста II в Пьяченце по заказу Папы Юлия II в 1512 г., незадолго до смерти заказчика. Св. Сикст был небесным покровителем семьи делла Ровере, к которой принадлежал Юлий II. Мощи понтифика-мученика III века, как и мощи св. Варвары, почитаются в этой церкви. Этим объясняется присутствие этих двух святых на картине.

Провенанс шедевра хорошо известен: в 1754 году картина была продана Августу III, королю Польскому и курфюрсту саксонскому, он включил полотно в коллекцию, составившую ядро нынешней Галереи старых мастеров в Дрездене. После Второй мировой войны картина была вывезена в СССР и хранилась в запасниках Государственного музея изобразительных искусств им. Пушкина в Москве, а в октябре 1955 года вместе с другими картинами была возвращена в Дрезден. Перед этим «Сикстинская Мадонна» была представлена московской публике.

«На первый взгляд кажется, что «Сикстинская Мадонна» – очень простое произведение, а послание ее – очень ясное. Но в ней скрыты некоторые секреты», – заинтриговал слушателей лектор. Кажется, что Рафаэль буквально воплотил в этой картине слова известного мыслителя Возрождения и художника Альберти о том, что «картина – это окно, распахнутое в реальность». И правда, перед нами именно окно: ангелы облокотились о подоконник, сверху раздвинут занавес, закрепленный самым обычным образом на штанге и именно такой, каким прикрывали алтарные образы в церквях. «Это не символ, это что-то очень реальное. Рафаэль специально так пишет», – продолжает профессор. Окно – реальное, но открыто оно в мир горний, в пространство Божественного, где вокруг фигуры Мадонны клубятся ангельские сонмы, а саму ее озаряет нездешний свет.

По словам выступавшего, перед нами «небесное видение, явление и откровение». «Дева является и являет: она идет к нам и держит Младенца как приношение…, а Младенец серьезен, Он почти испуган тем, что видит впереди, – это судьба Иисуса, жертва на кресте». При этом профессор напомнил, что Рафаэль написал не одну Богородицу с идеальным лицом, но у Сикстинской лицо реального человека, недаром есть предположения, что он писал Мадонну со своей возлюбленной. То есть, «говоря о небесном откровении, он пишет земной лик, и это один из самых удивительных аспектов – Рафаэль как будто смешивает карты», считает искусствовед.

С точки зрения композиции картина тоже кажется простой, вполне симметричной. Но симметрия эта динамичная – все фигуры движутся, при этом находясь на своем месте: св. Сикст, в противовес традиции, указывает не на Мадонну, а ей указывает на нас, «он дерзает ей говорить: «Взгляни на этих людей». Если св.Сикст написан в «активном экстазе», но св. Варвара – «во внутреннем экстазе», она смотрит внутрь себя. Это два разных типа поведения перед лицом Богоматери, но они дополняют друг друга, заметил лектор. А ангелочки смотрят на Мадонну с «рассеянным любопытством», и возможно, это образ «первого шага в устремлении души к Богу».  Динамику композиции придают и несколько планов – лектор насчитал их пять, и монументальность образов, отсутствие детализации: «В этой картине нет ничего мелкого, все здесь величественное и великое».

Продолжая разговор о композиции, искусствовед отметил, что «Сикстинскую Мадонну» принято считать одним из изводов иконографии «Святое собеседование», которая в XV – XVI вв. заменила в алтарях традиционные полиптихи, где все персонажи изображались фронтально, отдельно друг от друга, каждый в своей раме. Осознание художниками Возрождения аристотелевского принципа единства пространства, времени и места привело к идее «Святой беседы», когда все святые оказывались в одном пространстве, расположившись вокруг Богоматери с Младенцем в поклонении, при этом взаимодействуя друг с другом. Профессор Роветта показал несколько картин известных художников Возрождения, которые как бы подготовили «собеседование» св. Сикста и св. Варвары с Мадонной, а также ряд работ самого Рафаэля, предшествующих Сикстинской.

В чем новаторство Рафаэля? Как правило, в композициях «Святое собеседование» два мира – земной и небесный – отделены друг от друга с помощью разнообразных художественных средств. А Рафаэль «устраняет это разделение: Божий мир всегда в вышине, земля всегда внизу, но между ними есть единство», что подчеркивает мысль о Воплощении Бога. Более того, земному плану причастен каждый человек, смотрящий на картину, – «это мы, те, кто предстоит перед Мадонной, и для раскрытия смысла этой картины мы необходимы».

«Этот образ выходит нам навстречу, Божественное проецируется на чувственную реальность, но остается инаковым для нас. Изобретение такого активного образа приближает его к восточным иконам. Не думаю, что Рафаэль сознавал это, но это могло бы объяснить, почему «Сикстинская Мадонна» так привлекала людей русской культуры. Эта картина – самый человечный и самый убедительный опыт Божественного, который мы можем пережить», – заключил профессор Роветта.

Юлия Зайцева

Ваше имя: *
Ваш e-mail:
Отзыв: *
Введите символы, изображенные на рисунке (если данная комбинация символов кажется вам неразборчивой, кликните на рисунок для отображения другой комбинации):