Благовест-Инфо

www.blagovest-info.ru
info@blagovest-info.ru

Что ждет Порошенко и украинских православных после объединения церквей

Версия для печати. Вернуться к сайту

Парадоксально, но, бросив вызов созданию единой украинской церкви, иерархи УПЦ МП оказываются в ситуации, полностью противоположной с РПЦ в России – в оппозиции светским властям, в положении гонимой церкви, которой стоит рассчитывать не на благоволение власти, а на поддержку прихожан. Перед ПЦУ, напротив, возникает соблазн превращения в государственную церковь

15 декабря на Объединительном соборе в Киеве была создана единая Православная церковь Украины (ПЦУ). Это событие должно было завершить многолетнюю борьбу за независимость украинского православия от Москвы. Однако, подойдя вплотную к вожделенной автокефалии, вновь созданная церковь оказалась перед непростым выбором – несмотря на историческую справедливость ее притязаний, на ней лежит «первородный грех» предвыборного проекта президента Порошенко.

Двое для учебника

После обретения Украиной независимости начался и раскол украинского православия – противостояние между церквями Московского и Киевского патриархатов. Если первая считалась каноничной и располагала наибольшим числом приходов в стране (собственно, среди ее прихожан и нынешний президент Порошенко), то вторая претендовала на роль национальной церкви и пользовалась покровительством киевских властей (хотя ей и не хватало легитимности в мировом православии). Еще одна – Украинская автокефальная церковь (УАПЦ), восходящая к первым попыткам создания национальной церкви в начале ХХ века, значительной роли не играла.

После неудачной попытки президента Ющенко примирить ветви украинского православия казалось, что раскол просуществует в шатком равновесии долгие десятилетия. Однако ситуация резко изменилась после событий 2014 года – в условиях конфликта с Россией официальный Киев больше не мог мириться с доминированием в духовной сфере церкви, связанной с РПЦ.

Для президента Порошенко, идущего на выборы в 2019 году с национал-консервативной триадой «Армия, вiра, мова», вопрос создания единой церкви стал во многом вопросом политического выживания. Падение рейтинга, фиксируемое всеми украинскими социологическими службами, толкало его на резкие популистские шаги. Когда Порошенко обратился к Константинопольскому патриархату с просьбой предоставить автокефалию украинской церкви и стал инициатором Объединительного собора, он уже обеспечил себе место в учебниках по истории Украины, однако думается, что роль политической конъюнктуры в этом решении занимала не меньше место, чем забота о будущем украинского православия.

На пути планов Порошенко объединить украинские церкви в единую национальную стояли непреклонность УПЦ МП, не желавшей объединяться с «раскольниками», и амбиции киевского патриарха Филарета. Попытка Порошенко сделать главой объединенной церкви близкого себе представителя УПЦ МП митрополита Винницкого и Барского Симеона (пошедшего наперекор Синоду своей церкви) окончилась неудачей. Предстоятелем новой Православной церкви Украины стал протеже патриарха Филарета наместник УПЦ КП Епифаний, по церковным меркам – молодой 39-летний иерарх, сформировавшийся уже в независимой Украине и не имевший связей с РПЦ. Именно ему константинопольский патриарх Варфоломей вручит томос об автокефалии украинской церкви.

Тем не менее Порошенко вполне может считаться бенефициаром свершившегося объединения. Уже сам Объединительный собор в Киеве превратился в яркий политический перформанс в поддержку президента. Порошенко заседал в президиуме собора, выступал с зажигательными речами в духе «геть вiд Москви» (в которых, по меткому замечанию православного публициста Сергея Чапнина, не было ни слова о Христе) и явно чувствовал себя именинником. Казалось, что это его избирают главой украинской церкви. Успехи Порошенко на церковном поприще усиливают его позиции среди националистических и консервативных избирателей, за которых ему предстоит побороться в 2019 году со своей основной соперницей Тимошенко.

Не меньшую выгоду из объединения церквей извлек и патриарх Филарет. Восьмидесятидевятилетний уроженец Донецкой области, в прошлом типичный представитель «подсоветского» духовенства, Филарет нашел свое жизненное призвание в создании украинской национальной автокефальной церкви. Подвергнутый анафеме Архиерейским собором РПЦ (снята Константинопольским патриархатом в 2018 году), не признанный в православном мире, по факту самочинный украинский патриарх в течение всех лет независимости боролся за достижение своей цели и не собирался уступать, когда она практически была достигнута.

В жесткой закулисной борьбе ему удалось устранить еще одного претендента на роль главы единой церкви – митрополита Луцкого и Волынского (УПЦ КП) Михаила (взявшего самоотвод) и добиться избрания на соборе своего ставленника. Филарет сохранит титул «почетного патриарха» и место постоянного члена Синода, пусть и ценой фактической ликвидации своего патриархата, который теперь должен раствориться в «теле» ПЦУ. К тому же Порошенко свои выборы может и проиграть, а Филарет обеспечил себе участие в неформальном руководстве украинской церковью до конца жизни и гарантию продолжения своего курса в лице новоизбранного предстоятеля.

Перспективы УПЦ и ПЦУ

В итоге Порошенко и Филарет теперь имеют в своем распоряжении единую церковь, перешедшую из подчинения Московскому патриархату в юрисдикцию Константинополя. Однако по факту речь идет в основном об объединении «активов» двух «проукраинских церквей» (УПЦ КП и УАПЦ), в то время как объединения с УПЦ МП, по-прежнему контролирующей большую часть православных приходов Украины, так и не получилось. Собственно, это и является главной проблемой для объединенной церкви, хотя можно прогнозировать усиление оттока верующих и священников из УПЦ МП в сторону ПЦУ после предоставления ей автокефалии.

Конечно, в новых условиях позиция УПЦ МП оказывается уязвимой. Умеренные силы, ориентированные на компромисс со сторонниками автокефалии, пока потерпели поражение. Из десяти епископов УПЦ МП, подписавших обращение к Вселенскому патриарху Варфоломею о предоставлении автокефалии, до Объединительного собора добрались только двое. Прочие заняли выжидательную позицию. Промосковские же консерваторы становятся зависимыми от позиции РПЦ, «церкви русского мира», тесно связанной с внешнеполитическими доктринами Кремля.

Напряжения добавляют резкие заявления московских иерархов, подталкивающих к конфронтации украинских коллег, и репрессивные действия украинской власти, не придумавшей ничего лучше, чем подключить СБУ к «умиротворению» УПЦ МП. Новый раунд противостояния наверняка возникнет вокруг передела храмов и другого имущества промосковской церкви. Потенциально взрывоопасной становится ситуация и вокруг православных святынь – Киево-Печерской и Почаевской лавр. Радикалы-националисты вообще предлагают заставить УПЦ МП зарегистрироваться, как «РПЦ в Украине», что автоматически потребует и перерегистрации церковного имущества.

Парадоксально, но, бросив вызов созданию единой украинской церкви, иерархи УПЦ МП и ее предстоятель митрополит Онуфрий (по версии объединенцев, потерявший титул митрополита Киевского) оказываются в ситуации, полностью противоположной с РПЦ в России – в оппозиции светским властям, в положении гонимой церкви, которой стоит рассчитывать не на благоволение власти, а на поддержку прихожан (например, в вопросе перехода храмов из одной юрисдикцию в другую необходимо согласие двух третей членов общины).

При определенных условиях это может вызвать всплеск религиозного возрождения (вероятнее всего, это будет «контрренессанс», ориентирующийся на ультраконсервативные ценности). В свою очередь, политический капитал на защите «канонической церкви» постараются заработать идеологические наследники Партии регионов из Оппозиционного блока, переживающие сейчас организационный и идеологический кризис. Вполне возможно и возникновение новых политических сил, ориентированных на УПЦ МП.

Перед ПЦУ, напротив, возникает соблазн превращения в государственную церковь – в этом заинтересован и президент Порошенко. Украинский политолог Сергей Руденко, комментируя итоги Объединительного собора, отмечает: «Порошенко свою историческую миссию выполнил. Теперь очень важно, чтобы он на правах неформального основателя единой Православной церкви украины не превратил ее в одно из подразделений администрации президента».

У украинской власти есть большой запрос на создание своей версии российских «духовных скреп», которую они обосновывают необходимостью противостоять «российской агрессии» (кстати, одним из проектов, который курировал новоизбранный глава ПЦУ Епифаний, был институт военных капелланов в украинской армии). Большой скандал вызвало недавнее заявление главы Совета национальной безопасности и обороны Александра Турчинова (прихожанина не православной, а протестантской конфессии), где он обрушился на растлевающие нацию «пропаганду неомарксизма, толерантности и гомосексуализма», солидаризировавшись с постановлениями ряда региональных советов западных областей, требующих защитить семейные ценности на государственном уровне.

Подобный консервативный курс входит в противоречие с вектором европейской интеграции Украины, но схожие процессы можно наблюдать и у ближайших восточноевропейских соседей Украины – Польши и Венгрии. Подъем национал-консерватизма помещает Украину в контекст правого популизма, захлестнувшего Восточную Европу. Политика национализации православия вполне вписывается в него. А «уход от Москвы» сам по себе еще не гарантирует ожидаемых перемен в жизни украинской церкви.

Константин Скоркин

17 декабря

Источник: Московский центр Карнеги

Rambler's Top100