Благовест-Инфо

Грузинский храм на Старорусской

Здесь вместе молятся братья по вере

Грузинская церковь Петербурга (Шестаковской иконы Божией Матери) не так широко известна, как, скажем, армянская церковь, татарская мечеть или синагога. Может, потому, что находится не в самом людном месте - в районе Песков. Да и открылась она относительно недавно: освящена в мае 2002 года (тогда как само исковерканное во времена безбожия здание было передано грузинскому приходу 13 лет назад). Многие местные жители воспринимают ее как обычную православную церковь. Да она такая и есть - для Бога мы все одинаковы, говорит настоятель храма отец Роман.

Церковь стоит на Старорусской улице. Она и построена была в старорусском стиле сто лет назад по благословению самого Иоанна Кронштадтского, им же освящен и первый камень при закладке. Церковь тогда предназначалась для верующих здешней округи. После революции храм лишился своих глав, исчезли утварь и иконы...

Сегодня церковный дворик выглядит скорее в "новорусском" стиле. Новенькая железная решетка, ворота (правда, настежь открытые), будка с охранником, иномарки. Говорят, в доме, что соседствует с храмом, офисы каких-то компаний.

- Дарагой, ты, пажалуйста, здесь не стой - хозяин не велел, - вежливо обращается страж территории. Узнав, что я в церковь, меняет отношение:

- Канечно, захади, дарагой!

У входа в храм две таблички — на грузинском и русском языках. На двух языках проходят и службы. Естественно, не в режиме синхронного перевода, а по очереди. Если одну молитву читают на грузинском, то другую на славянском.

- Это чтобы никому не обидно было, - объясняет настоятель храма отец Роман, или Омарий Вепхвадзе. Отец Роман был направлен сюда грузинским патриархатом, но сам храм подчиняется Санкт-Петербургской епархии Московского патриархата.

- У нас около половины прихожан не грузины, а просто жители этого района. А сейчас их кажется еще больше - ведь из-за последних событий некоторые грузины опасаются лишний раз выходить на улицу...

"Последних событий" отец Роман старается лишний раз не касаться. Пусть действия властей разъединяют людей, а дело церкви их объединять.

- Смотрите, вот икона Валаамской Божией Матери, - показывает отец Роман. - Ее нам подарили сегодня прихожане, русские люди. А эти цветы, - показывает он на роскошный букет хризантем, - принесла сегодня тоже русская женщина, Люба Шереметева. Она сказала: "Вам сейчас тяжело, хочется вас поддержать"...

Конечно, церковь объединяет и самих грузин. Одна из комнат здания отдана землячеству, чтобы человек, помолившись, мог пообщаться с земляками, попросить о чем-то или предложить свою помощь. Да и сам храм ведь был восстановлен исключительно на средства грузинского землячества. Об истории восстановления отец Роман говорит намного охотнее, чем о политике.

- Смотрите, вот какой храм нам достался, - показывает он на фотографию каких-то развалин. — Здесь было общежитие, все пространство разделили на четыре этажа. В алтаре был туалет...

Главным организатором восстановления стал дьякон Аристо Багратиони, председатель грузинского прихода, потомок грузинского царя Ираклия Второго. Интересно, что веком раньше княгиня Екатерина Багратиони пыталась построить в Петербурге храм святой Нины Грузинской, которая в четвертом веке крестила Иверию (это древнее название Грузии)... Тогда достаточных средств собрать не удалось, и для грузинского прихода в 1916 году был определен храм Трех Святителей на Васильевском острове по соседству с Андреевским собором, в который издавна ходили прихожане-грузины.

Но вернемся в церковь Шестаковской иконы Божией Матери. Восстановление ее не закончено до сих пор. Да, снаружи семь куполов возвышаются над окрестными домами, здание поражает чистотой. А внутри все алтарное пространство в лесах - расписывают стены. Сейчас мастерская иконописцев Автандила Шенгелиа и Джано Пуртухиа находится прямо под главным куполом. Здесь уже почти закончена фреска, на которой изображены Спаситель, Мария, Иоанн Креститель, архангелы Гавриил и Михаил. Я молча любуюсь работой мастеров, но отец Роман по-своему истолковывает мое молчание:

- Конечно, когда русские рисуют, святые получаются похожими на русских, когда сербы - на сербов, когда грузины - на грузин.

И правда, лики несут явно национальные черты, но разве это плохо? Главное, что получились они живыми и одухотворенными.

- Если не секрет, как много в вашей работе творческой фантазии? - спрашиваю я у Автандила Шенгелиа.

- Конечно, все определяется жесткими канонами, которые сформированы еще во времена Феофана Грека, - отвечает художник. - А творчество - оно в душе, в молитве... Я должен оказаться рядом с Богом, чтобы потом, посмотрев на фреску или икону, ближе к Богу оказались вы...

- Мы надеемся закончить работу через год, - говорит отец Роман. - Представляете, какая это будет красота!..

Леонид Романович

10 октября 2006

Источник: "Санкт-Петербургские ведомости"