Благовест-Инфо

Великий православный собор: почему отсутствует Антиохия?

В тосте, произнесенном в четверг вечером накануне открытия Святого и Великого собора, Вселенский Патриарх Варфоломей Константинопольский – первый среди равных епископов Православной Церкви – выразил сочувствие Антиохийской Церкви, страдающей от воинствующего исламизма. Он выразил огорчение в связи с «острыми и сложными проблемами, с которыми сталкиваются братья-предстоятели поместных Православных Церквей в плане нетерпимости и религиозного фанатизма, – в первую очередь древний Антиохийский патриархат и к наш возлюбленный предстоятель, Патриарх Иоанн Антиохийский».

Однако когда Его Всесвятейшество поднимал свой бокал, эти слова могли быть восприняты как  горькая чаша Антиохийской Церковью, отсутствия которой на соборе Варфоломей мог бы не допустить. Более того, присутствие Антиохии могло бы стать ключевым моментом в том, чтобы собор стал выражением единства и братства вселенского православия – на которое так надеялся Вселенский Патриарх и которое представляется все менее достижимым.

Святой и Великий собор Православной Церкви, проходящий в эти дни на Крите, готовился около пяти десятилетий. Вопреки тому, что пишут СМИ, Православная Церковь неоднократно собиралась на такие соборы в период после VIII и даже XI века, хотя некоторые и считают, что конец соборной эпохи ознаменовался Седьмым вселенским собором (787) или Великой схизмой (1054).

Еще одно отступление от правды, неоднократно повторявшееся в заявлениях и докладах (в особенности – официальных представителей Вселенского патриархата) заключается в том, что решение о созыве собора было принято единодушно и подписано всеми четырнадцатью общепризнанными автокефальными Православными Церквами. Это не соответствует истине: Антиохия никогда не подписывала документы, относящиеся к созыву собора.

Почему Антиохия отсутствует? И каковы будут последствия ее отсутствия для Православных Церквей?

Чтобы понять, почему Антиохия никогда не ставила вою подпись «за собор», нужно провести различие между ее возражениями и другими возражениями, которые появились в последнее время. Некоторые соборные документы содержат фразы или темы, которые стали объектом критики. Именно по этой причине две Церкви – Болгарская и Грузинская – приняли решение не присутствовать на соборе. А поскольку настоящего православного консенсуса уже не получалось, от участия также отказалась Русская Церковь.

Однако – хотя Антиохия тоже испытывала проблемы в связи с одним из документов и озабочена тем, что собор может сделать шаги, которые нарушат всеправославное единство, – главной причиной ее неучастия является тот факт, что сегодня Антиохийский патриархат не состоит в общении с другой древней апостольской православной кафедрой – Иерусалимской. И если возражения по поводу ряда документов могут быть проработаны в ходе самого собора, Антиохия считает, что епископы не могут сидеть вместе за столом собора, если они не могут стоять вместе у евхаристического престола.

Почему же Антиохия не состоит в общении с Иерусалимом? Краткий ответ таков: в 2013 году Иерусалимский патриархат назначил епископа в Катар – область, которая, по крайней мере, с V века была определена как территория Антиохии. В соответствии с православной канонической традицией адекватным ответом на вторжение на территорию [одной поместной Церкви], признанную на вселенском уровне, является расторжение общения – именно на этот шаг пошла Антиохия, после длившихся около года попыток урегулировать отношения с Иерусалимом.

Возможно, не о Катаре в первую очередь задумываются люди, когда они пытаются представить себе положение христианства на Ближнем Востоке (если они вообще пытаются себе это представить) – действительно, во всей этой стране есть один единственный православный приход. Но существует вековая традиция связывать Катар с Антиохией – в частности, он был родиной св. Исаака Сирина (которого также называют Исааком Ниневийским).

Приход, о котором идет речь, расположен в Дохе. Его паству составляют в основном иммигранты и гастарбайтеры, представляющие разные православные культуры. Однако не он на самом деле является предметом «борьбы за влияние» между Антиохией и Иерусалимом – хотя со стороны может показаться именно так. Приход был открыт в 1997 году благодаря влиянию тогдашнего посла США Патрика Тероса (ныне, находясь в отставке, он является своего рода американским послом при Иерусалимском патриархате), а его первым настоятелем стал будущий Патриарх Иерусалимский Феофил III. Будучи клириком Иерусалимского патриархата [совершая служение в Катаре], Феофил поминал на службах антиохийского митрополита Багдадского, свидетельствуя таким образом, что он находится на территории Антиохии. Такая ситуация не является чем-то из ряда вон выходящим: например, в русском приходе в Шардже (Объединенные Арабские Эмираты) тоже поминают антиохийского епископа.

Сложившееся положение – священник Иерусалимского патриархата, служащий на территории патриархата Антиохийского – была в то время оптимальной. По определенным причинам антиохийский клирик не мог быть направлен в Катар, – катарские власти не дали бы на это согласия. Поскольку у Катара плохие отношения с Сирией, а кафедра Антиохийского Патриарха находится в Дамаске, Катар не дал бы визу священнику Антиохийской Церкви. Таким образом, Антиохия не может непосредственно осуществлять свое служение на этой части своей территории.

Соглашение, в соответствии с которым иерусалимскому клирику разрешалось служить на этом приходе при условии поминовения антиохийского епископа, действовало до конца марта 2013 года, когда Иерусалим решил посвятить своего священника в Катаре в сан «архиепископа Катарского». С точки зрения православной экклезиологии, назначение архиепископа на ту или иную территорию означает претензии на нее. Но зачем вообще нужен архиепископ для одного единственного прихода? Более того, Иерусалимский патриархат не имеет епархиальной структуры: все его архиереи, по сути, – викарии Патриарха и большая их часть не живет (уже веками) в своих кафедральных городах.

Трудно поверить, что этот шаг со стороны Иерусалима стал хотя бы в какой-то мере ответом на нужды пастырского служения в Катаре – особенно учитывая тревоги многих верующих, которых окормляет Иерусалим. Когда Антиохия ответила на эту провокацию, Иерусалим предъявил претензии не только на Катар, но и на архиепископию Босры (Востры) и Хаурана в Сирии (вся Сирия относится к юрисдикции Антиохии). В июне 2013 в Афинах было подготовлено соглашение о возвращении к статус кво, однако Иерусалим сразу же отверг это соглашение и заявил, что не будет отказываться от своих претензий.

С 2013 года Антиохия неоднократно пыталась разрешить ситуацию, в том числе обращаясь с просьбами к Вселенскому Патриарху выступить в роли посредника, каковую традиционно играл первый иерарх православного мира. Вселенский патриархат имеет большое влияние на Иерусалимский: в 2008 Варфоломей добился ухода Иерусалима с территории США, а в 2005 он возглавил всеправославный собор, на котором бы низложен предыдущий Патриарх Иерусалимский. Однако катарский вопрос  он так и не разрешил.

Вернемся к Святому и Великом собору Православной Церкви, проходящему сейчас на Крите в отсутствие четырех Церквей. Поддерживая идею созыва собора в течение 55 лет его подготовки, Антиохия участвовала во всех предсоборных заседаниях. При этом она постоянно заявляла, что общение должно быть восстановлено до начала собора. В противном случае это был бы не собор христианских братьев-пастырей, единых в своих мыслях, а, скорее, политическое собрание, разделенное на различные фракции.

Становится ясно, что проблема Антиохии отличается от тех проблем, о которых заявили другие Церкви, отказавшиеся участвовать в соборе. Она касается вопроса, как вообще может проводиться собор. Авторитету православного епископата свойственно единство и соборность. Это не просто административная власть – прежде всего это евхаристическое общение. И если епископы не могут разделить таинство евхаристии, это значит, что авторитет епископата, по существу, не действует и соборность невозможна. Невозможно восстановить общение временно – только ради проведения собора. Это настоящая рана, которая нуждается в исцелении.

К сожалению, об особой природе антиохийской проблемы, похоже, забыли на фоне потока информации о соперничестве Константинополя и Москвы. Однако Антиохия – это не футбольный мяч, который используют эти две команды. На самом деле Антиохия, во многом, как и Румыния, – это особенное место в православном мире: она не может так просто поддержать греческие или славянские интересы в церковных вопросах.

Именно поэтому Антиохия – это ключ к Святому и Великому собору. Антиохийская Церковь традиционно являлась мостом, связующим культуры и народы со времени ее основания в первом веке святыми апостолами Петром и Павлом. Ее паства всегда представляла различные культуры – сначала греческую, сирийскую, персидскую, грузинскую и среднеазиатскую, а впоследствии также турецкую, североамериканскую, западноевропейскую и латиноамериканскую. Именно поэтому, если бы Вселенский Патриарх посвятил себя решению антиохийской проблемы, он мог бы показать себя поистине честным посредником, а не просто представителем греческих Церквей в православном мире.

Часть доверия была утрачена после того, как Иерусалим дезавуировал соглашение, достигнутое в Афинах, а Константинополь никак на это не отреагировал. Доверие исчезало по мере того, как Антиохия продолжала настаивать на том, что катарская проблема должна быть разрешена до собора, а Константинополь отвечал – в самый последний момент, – что будут созданы комитеты, которые рассмотрят этот вопрос после собора.

Доверие восстановится в том случае, если Вселенский Патриарх проявит внимание к тому, как в разных православных культурах понимают «консенсус» - концепцию, которую часто упоминают в связи с собором. В арабском языке – а арабы составляют большинство паствы Антиохийского патриархата – трудно найти эквивалент слову «консенсус», который бы не означал по своей сути  «единодушие». И хотя единодушие остается той формой консенсуса, для достижения которой нужен долгий и трудный путь, если бы Вселенский Патриарх принял такой подход – или, по крайней мере, признал бы его обоснованность – он подвел бы под свой собор и под свое первенство гораздо более крепкое основание. Если бы Вселенский Патриарх вынес антиохийский вопрос на открытый собор с тем, чтобы все Православные Церкви могли обсудить его и прийти к обязательному для всех решению, он продемонстрировал бы свое первенство, показав себя первым среди равных, каковым – как надеются многие православные христиане – он может быть.

В то время как ИГИЛ [запрещенная в РФ террористическая группировка] и другие группы джихадистов неистовствуют на Ближнем Востоке, Антиохия вновь проходит мученическое поприще: во имя идей радикального ислама преследуют и убивают не только простых верующих, но и священнослужителей. Вот уже три года прошло со времени похищения двух епископов (один из них – брат Патриарха Иоанна Антиохийского); о том, где они находятся, ничего не известно. И в это самое время одна из Церквей – сестер Антиохийской – воспользовалась ее слабостью, предприняв агрессивную провокацию. Ответом на все просьбы было либо молчание, либо предательство, либо откладывание решения «на потом».

Единство Православных Церквей может осуществиться лишь в том случае, если оно будет основано на словах [апостола Павла]: «Cтрадает ли один член, страдают с ним все члены». Единство в любви превыше всех форм единства и является их источником. Сегодня есть возможность осуществить эту любовь таким образом, чтобы не только было восстановлено общение между двумя древними Церквами, но и было показано, что все православные христиане поистине принадлежат к Единой, Святой, Соборной и Апостольской Церкви.

В заключительной части своего тоста, произнесенного в минувший четверг, Его Всесвятейшество сказал:

«Бог знает, как сотворить сладость даже из горечи. И это, конечно, относится к нашей ответственности, к ответственности православных предстоятелей... Посему мы горячо верим и молимся о том, чтобы Святой и Великий собор внес решительный вклад в это единство и распространение послания православия по всему миру, ибо православие – это не политическая структура и не философское учение, а явленная спасительная правда жизни – как земной, так и вечной».

Вот уже несколько лет Антиохия взывает к помощи и трудится ради примирения. Кто услышит ее голос? Кто поможет кафедре св. Петра в Антиохии? Кто объединит православных, исцелив их раны?

Эндрю Стивен Дамик – настоятель храма св. Павла в Эммаусе, шт. Пенсильвания (Антиохийский патриархат), автор ряда книг

Сэмюэл Нобл – историк, специалист в области средневекового арабского православия, автор ряда научных исследований

20 июня 2016

Перевод «Благовест-инфо»

Источник: "The First Things"