Мониторинг СМИ

«Какое, к черту, физическое наказание?»

РПЦ выступила против запрета на физические наказания детей. Патриаршая комиссия по вопросам семьи, защиты материнства и детства раскритиковала законопроект, который усиливает ответственность родителей за нанесение побоев детям. Ведущая «Коммерсантъ FM» Оксана Барыкина обсудила эту тему с Андреем Бильжо — известным художником, писателем и ресторатором, а по образованию психиатром.

В РПЦ сочли, что родителей не следует преследовать по закону за «разумное и умеренное применение физических наказаний в воспитании детей». По мнению патриаршей комиссии это «искусственно ограничивает права и возможности родителей».

— Вы знаете, как умеренно применять физическую силу?

— Меня поражают формулировки. Формулировки вообще в нашей стране всегда меня поражали, еще в Советском Союзе, еще Русской Православной Церкви поражали: «разумное и умеренное физическое наказание при воспитании детей». Скажите мне, что такое «разумное»? Сначала разберем слово «разумное». Разумно ли физически наказать ребенка и за что? За то, что он неправильно сидит за столом, и у него может быть сколиоз, надо ли ему дать подзатыльник? Или за то, что он замучил кошку и привязал к ее хвосту банку? Или за то, что он посадил лягушку в сумку своей учительницы? Или за то, что он проколол шину машины, которая стоит не там, или всем машинам, которые стоят на дороге, чтобы выехала машина его родителей? Или за то, что он поджег киоск и украл оттуда «сникерсы» в количестве 20 штук или 40. С какого момента его нужно физически наказать? Возникает другой вопрос: как его физически наказать? Дать ли ему подзатыльник и с какой силой? Это РПЦ нам расшифровало? Там не написано, подзатыльник какой силы?

— Где она, эта умеренность, в чем?

— Дать ему подзатыльник, натрепать ему уши, чтобы у него возник отит — а я сейчас как раз нахожусь недалеко от приемного отделения Института отоларингологии, и уши мне близки, понятие ушей — потрепать ли его по ушам, чтобы у него лопнула барабанная перепонка, дать ли ему в нос, чтобы потекла кровь, или поставить его в угол на горох? Что такое «разумно» и что такое «умеренно», объясняет ли нам РПЦ, и какое физическое наказание возможно?

Дальше возникает вопрос: а РПЦ находится в XVII веке, XVIII или уже XXI? Знает ли РПЦ, что такое психология, психиатрия и психоаналитика, которая возникла в конце XIX — начале XX века? Знает ли РПЦ, к чему приводит шлепанье по попе мальчика и девочки? И в каком возрасте это можно делать или нельзя?

— Я не знаю, расскажите, пожалуйста, Андрей Георгиевич?

— Простая вещь: во-первых, возникает вопрос, по попе, снимая штаны или не снимая штаны, ремнем или рукой, потому что именно то, с чем борется прежде всего наша страна — не с разрухой, не с тем, чтобы была нормальная медицина и нормальное образование — страна борется с сексуальными перверсиями, прежде всего, знает ли, что может привести как раз к гомосексуализму, это может привести к всевозможным сексуальным извращениям, потому что именно в детстве закладываются все эти инстинкты, и если папа шлепает девочку по голой попе ремнем, то может возникнуть садистические или мазохистские какие-то извращения. Это элементарные вещи, это описано в 20-х годах XX века. Никаким образом физическое наказание маленьких детей через попу быть не может. Это давно уже описано в книгах, написаны огромные тома на эту тему, читают ли они эти книги?

— У них своих много.

— Таким образом Церковь выступает на стороне кого, на стороне родителей? Полная свобода, а уж умеренно и разумно решайте сами, и как вы накажите тоже.

— Но там хорошая фраза, что искусственно ограничивает права и возможности родителей.

— Да, за права и свободы родителей, но не за права и свободу детей. На мой взгляд, детей наказывать физически вообще никак нельзя, особенно в нашей стране, потому что каждый день, выходя на улицу, я слышу, как говорят с детьми — просто говорят, что происходит дома, я не знаю. Я иногда вмешиваюсь, говорят: «А ну, подошел сюда!». Это говорят трехлетнему мальчику: «А ну, подошел, вытер нос, поднял игрушку и пошел за мной!». Это что, армия? Это что, он уже служит? Это кто ему говорит? Его родная мама! Его родная мама, от которой он ждет только любви, и он тут же начинает плакать, потому что он слышит этот голос от самого любимого человека.

— И тут мама еще громче ему говорит: «Перестань плакать!».

— Да, «Перестань плакать, я кому сказала!». Нет, не «перестань», «перестал». Это императив, «Перестал плакать, я кому сказала! Перестал сейчас же плакать!» С этого закладывается отношение к матери, с этого закладывается отношение к взрослым. Это первые травмы, потому что у детей эти маленькие, кажущиеся взрослым ерундой (почему-то взрослые забывают, что все были когда-то детьми), потерянная и украденная машинка, сломанная голова куклы — это такая же травма, как потерянная большая машина или разбитая хрустальная ваза, или что-то драгоценное, украденные брильянты. Для ребенка травма ровно такая же по силе своей, поэтому, какое к черту физическое наказание, дорогие мои православные церковнослужители?! Его не может быть, детей нужно, прежде всего, любить. Будьте здоровы, держите себя в руках, и пожалуйста, не наказывайте физически детей, с ними всегда можно найти общий язык, если у вас есть на плечах голова.

26 ноября

Источник: "Коммерсантъ"

Ваше имя: *
Ваш e-mail:
Отзыв: *
Введите символы, изображенные на рисунке (если данная комбинация символов кажется вам неразборчивой, кликните на рисунок для отображения другой комбинации):