Благовест-Инфо

Обиженным передачей Церкви памятников разрешили жаловаться юристам

Правительство внесло в Госдуму законопроект о передаче религиозным организациям «имущества религиозного назначения». Изучив обновленный вариант законопроекта, GZT.RU выяснил, что по сравнению с более ранней редакцией в документе есть важные поправки, отвоеванные музейщиками.

До Госдумы, наконец, дошел законопроект о передаче Церкви и другим религиозным организациям различного «религиозного имущества», которым в данный момент владеет государство. 16 июня правительство РФ передало его для рассмотрения депутатам, которые ранее обещали принять документ в первом чтении уже в осеннюю сессию.

Имея на руках более ранний вариант законопроекта, полученный в мае от его критиков, GZT.RU сравнил его с нынешним, чтобы понять, какие все-таки изменения были внесены в результате бурной общественной дискуссии. Напомним, дискуссия эта была вызвана тем, что немало людей опасались за сохранность древних православных памятников — храмов, икон, фресок, предметов богослужения, в случае, если они попадут в ведение Русской православной церкви.

Музеи, архивы, библиотеки — неприкосновенны

Основных изменений два. Во-первых, авторы законопроекта максимально дистанцировались от объектов из Музейного, Архивного и Библиотечного фондов страны, то есть икон, памятников письменности и т.п., сосредоточившись на недвижимости.

В предыдущей редакции было написано: законопроект посвящен передаче в собственность или безвозмездное пользование имущества религиозного назначения, при этом как передавать объекты из Музейного, Архивного и Библиотечного фондов (а их передавать можно только безвозмездно) — смотрите в законах о Музейном фонде, об архивном и библиотечном деле. Это если говорить небюрократическим языком.

То есть сам факт будущей передачи этих объектов под сомнение авторы законопроекта не ставили, более того, они как бы предписывали это делать. Да и представители церкви, в том числе патриарх Кирилл, все время нет-нет да и проговаривались, что, мол, нечего иконам в запасниках лежать, нужно их верующим вернуть. Что, конечно, нервировало тех, кто волнуется за сохранность древностей.

Теперь же написано иначе, максимально конкретно: действие данного закона не распространяется на предметы и коллекции из Музейного, Архивного и Библиотечного фондов, а порядок распоряжения ими регулируется законодательством об этих фондах.

То есть авторы документа дали понять, что после принятия по крайней мере этого закона число икон и других религиозных памятников, передаваемых церкви из Музейного фонда в безвозмездное пользование, не вырастет в геометрической прогрессии. То есть как передавали раньше отдельные объекты в безвозмездное или бессрочное пользование по постановлению Правительства № 409, например, уже печально известную Боголюбской иконы Божьей Матери, так и будут. Важно, что это постановление не предписывает, а лишь регламентирует передачу ценностей из Музейного фонда.

Жалобные инстанции

Второе важное изменение — потенциальным обиженным в результате запланированной передачи храмов, мечетей, синагог и т.п. указали, куда жаловаться. Во-первых, решать споры должны те самые многосторонние комиссии, о которых договорился с патриархом Кириллом директор музея Андрея Рублева Геннадий Попов.

В более раней редакции законопроекта было написано, что в такие комиссии будут входить только религиоведы и представители религиозных организаций. Теперь же к ним добавили представителей госорганов, органов местного самоуправления, общественных организаций, а также, что наиболее важно, специалистов в области культурологии и права.

Во-вторых, в документе прописали, что физические и юридические лица, которые считают свои права нарушенными во время передачи религиозного имущества, могут обратиться в суд.

Время действий

Также в законопроекте уточнили сроки передачи объектов и связанные с этим процедуры.

Если религиозная организация хочет, чтобы ей передали какой-то оказавшийся у государства объект, она должна подать заявление — срок его рассмотрения увеличили с ранней редакции с двух недель до месяца.

Кроме того, если, например, Церковь просит передать ей монастырь, где располагается какое-нибудь госучреждение, то этому госучреждению нужно подыскать другое «место жительства». Для этого здание (или здания) надо включить в специальный план — так вот, предложение по включению в этот план госорган, куда подается заявление, должен подготовить не больше, чем за год. Передать это здание Церкви государство будет обязано самое позднее через шесть лет. Это последнее правило работает и в том случае, если данное здание использовали для жилья.

Авторы законопроекта также уточнили, что если объект передается не в собственность, а безвозмездное пользование (это происходит, если ее нельзя передавать в собственность по закону, если сам проситель не захотел принимать ее в собственность или если речь идет об отдельном помещении в здании), то срок, на который он передается, устанавливается «по согласованию с религиозной организацией».

Вычеркнуто при редактировании

Два пункта из законопроекта исчезли по сравнению с более ранней редакцией. Из статьи «Основания для отказа в передаче имущества» убрали одно из оснований. Звучало оно так: «Принадлежность имущества не соответствует религиозной принадлежности организации, обратившейся с заявлением о его передаче».

По всей видимости, его сочли повтором, так как несколькими страницами ранее указано, что имущество следует передавать религиозным организациям «с учетом конфессиональной принадлежности указанного имущества в соответствии с законодательством Российской Федерации свободе совести, свободе вероисповедания и религиозных объединениях».

Также больше нет в документе нормы, что «за нарушение требований настоящего Федерального закона религиозная организация несет ответственность в соответствии с законодательством РФ». Как объяснила GZT.RU глава юридической службы Московской патриархии матушка Ксения (Чернега), «этот пункт был исключен из законопроекта по инициативе Главного правого управления Администрации президента потому, что он является лишним с точки зрения юридической техники».

По ее словам, декларировать в законе ответственность за его нарушение нужно только тогда, когда этот закон устанавливает какую-то специальную ответственность. А в данном случае речь шла о тех наказаниях, которые уже прописаны в других документах — Гражданском кодексе, Законе об объектах культурного наследия и т.д. Например, в последнем указано, что если владелец объекта культурного наследия нарушает охранные обязательства по этому имуществу, оно может быть изъято у него.

«Шаг вперед к сохранению»

Один из тех, кто критиковал законопроект на стадии подготовки, галерист и искусствовед Марат Гельман в целом удовлетворен новой редакцией. «Мы добились двух изменений. Первое — то, что Музейный фонд не входит [в круг объектов передачи], а второе — раздел об «обременении“.

Гельман имеет в виду в данном случае норму о том, что если религиозной организации передается не просто религиозное имущество, а объект культурного наследия, то есть наиболее ценные памятники старины, то эта организация «принимает на себя обязательства по сохранению этого объекта, которые являются ограничениями (обременениями) права собственности (пользования) на данный объект».

«Получая в собственность особо ценные объекты, религиозные организации должны выполнить набор обязательств. Это обременение, собственно говоря, и является преградой по передаче. То есть, пока они не создадут музейного управления при РПЦ и не обеспечат профессиональными кадрами и так далее, они не смогут этого получить, — объясняет Гельман. — Право собственности нагружено таким количеством обременений, что для них это будет серьезным решением».

Отметим, что эта норма была в более раннем варианте законопроекта, хотя, не исключено, что в самой первой редакции ее и не было.

Гельман считает принятый законопроект удачным компромиссом: «Если отнестись философски, то лучше бы были обратные ситуации, то есть древние вещи из Церкви передавались бы в музеи, а Церковь строила бы новые храмы и так далее. Но в той ситуации, которая сегодня существует, то, чего удалось добиться, является важным обстоятельством. Это шаг вперед к сохранению по сравнению с тем проектом, который мы обсуждали в первый раз в Общественной палате весной».

Нужна еще одна оговорка

Один из самых активных критиков законопроекта, старший научный сотрудник отдела древнерусского искусства Третьяковской галереи Левон Нерсесян, считает, что над документом надо еще поработать.

«Нужна еще одна оговорка, что те особо ценные объекты, которые в настоящий момент находятся в оперативном музейном управлении, не могут быть переданы ни в собственность, ни в пользование, а их религиозное какое-то функционирование может осуществляться только на договорных началах. И в данном случае имеется в виду не договор аренды, например, а такое договорное соглашение, которое определяет условие пользования», — пояснил он.

Нерсесян привел в пример соборы Московского Кремля, в которых время от времени проходят службы, хотя они признаны объектами культурного наследия. «Существует договорное соглашение, определяющее количество служб, количество людей, которые могут присутствовать на службе, свечи, кадила, наблюдение и так далее. Так вполне можно», — говорит он. Сотрудник ГТГ уверен, что если в законе появится эта оговорка, «музейное сообщество успокоится окончательно».

В Думе за закон спокойны

Сергей Попов, председатель комитеты Госдумы по делам религиозных и общественных организаций, отметил, что нынешняя редакция законопроекта сняла наиболее острые и дискуссионные вопросы.

«Еще 12 лет назад было принято законодательство, которое разрешало в ряде случаев передавать находящееся в федеральной собственности имущество Церкви, но вопрос с муниципальным имуществом и региональным решен не был», — пояснил он GZT.RU. При этом он подчеркнул: «Не надо опасаться, что церковь станет крупнейшим земельным монополистом». Попов считает, что принятие законопроекта пройдет без проблем, поскольку инициатива соответствует запросам общества.

Лилия Бирюкова, Наталья Пыхова, Екатерина Рогожникова

16 июня

Источник: "Газета"