Благовест-Инфо

Ректор ББИ Алексей Бодров: Растерянность рождает уязвимость, но это – условие прорыва вперед

В сентябре исполняется 25 лет Библейско-богословскому институту им. св. апостола Андрея (ББИ). Об особенностях этого уникального богословского вуза, о его межконфессиональных проектах и о перспективах в свете «богословия растерянности» с «Благовест-инфо» беседует ректор  ББИ Алексей Бодров.

– Алексей Эдуардович! Примите поздравления от нашей редакции с 25-летием ББИ, который стал одним из ведущих богословских вузов. ББИ, как многим известно, появился как продолжение просветительской деятельности о. Александра Меня, который сам не успел многое из того, что задумывал. Скажите, какие принципы его пастырства наиболее созвучны вашей работе?

 — Отец Александр Мень  один из первых заговорил о христианском просвещении, стал читать лекции, вышел на широкую аудиторию. И, конечно, он был миссионером «дикого племени советской интеллигенции», как сказал о нем С. С. Аверинцев. Собственно, мы все и вышли из этого племени и обрели веру во многом благодаря о. Александру. Конечно, широкая миссия — не наша задача. Мы больше заняты развитием академического богословия, междисциплинарного диалога, образованием уже образованных людей. Нам близки его принципы диалога и открытости другим конфессиям и религиям. И, конечно, издание книг по богословию — это тоже была мечта о. Александра, а это важная часть нашей миссии.

– Все области работы ББИ: обучение студентов, издательство, научная деятельность ориентированы на диалог в самом  широком понимании. Почему и в каком ключе это так важно для ББИ?

— Да, для нас важен диалог в самом широком смысле: межконфессиональный, межрелигиозный, диалог междисциплинарный — богословия и науки, христианства и культуры, Церкви и общества, важен также диалог с другими богословскими научными и учебными заведениями и внутри них; словом, диалог со своим ближним, в том числе и в «академическом смысле». Это необходимо, прежде всего, для создания богословской академический среды, которой в России практически не было, когда мы начинали, а сейчас, можно сказать, она все еще в зачаточном состоянии. Для этого, собственно, мы и издаем книги, и эта деятельность у нас тоже строится на принципах диалога: мы уже немало издали и продолжаем издавать книги западных богословов,  библеистов, ученых разных специальностей, вводя их в академический оборот в России, и этим, в том числе, тоже формируется диалог западной науки и российских ученых. Безусловно, наши конференции основаны на принципе диалога: что бы мы ни обсуждали — богословие красоты или проблемы эпистемологии — мы стараемся показать и точку зрения Запада, и точку зрения Востока.

– Расскажите, пожалуйста, о межконфессиональных и межрелигиозных проектах, которые, по Вашему мнению, наиболее удались.

 — Пожалуй, самый успешный проект — это Летние богословские институты (ЛБИ), они успешно проходят уже более 15 лет. Мы начали в 1999 году в Белоруссии по благословению и при активной поддержке митрополита Филарета, потом с нашими партнерами организовали Киевский ЛБИ, однажды проводили Летний институт в Армении. Но самый крупный ЛБИ, конечно, в Москве. Сейчас мы готовим Летний институт по диалогу. Конечно, наши издательские проекты тоже пользуются большим успехом: издательская программа ББИ, то есть изданные нами свыше 300 книг, известна гораздо больше, чем сам ББИ. Да и научные конференции, я считаю, весьма успешным видом нашей деятельности, потому что они собирают ведущих ученых мира и становятся очень интересными и значимыми событиями. Мы следим за судьбой наших выпускников, многие из них стали серьезными учеными, и некоторые из них продолжают с нами сотрудничать. Я думаю, это тоже удача.

- Хотелось бы понять, как деятельность ББИ воспринимается в православной среде?

— Поначалу к нам было настороженное отношение в семинариях. Но потом оно стало меняться. И теперь можно сказать, что у большинства православных, тех, кто связан с академической средой, к ББИ хорошее отношение. Об этом вы можете судить по количеству поздравлений, присланных к нашему юбилею: от ОВЦС, от Издательского отдела МП, от нескольких семинарий и академий. Наши книги широко используются в православных учебных заведениях. К нам в институт часто приезжают за книгами не только из семинарий, но и из храмов, монастырей, православных библиотек. Приезжают люди из других городов, из провинции, где вообще с книгами дело обстоит плохо. И это в основном православные люди. Конечно, критиков тоже остается немало, но это уже, что называется, «сама жизнь», как говорила Наталья Леонидовна Трауберг, которая много лет преподавала в нашем институте.

- ББИ отмечает свой 25-й юбилей не банкетом, а богословской конференцией. Можно было бы сказать «очередной», но тема у нее звучит очень уж непривычно: «Богословие растерянности». Почему именно такая тема, с чем это связано? Можно ли сказать, что в богословии появилось именно такое направление?

 — Я бы сказал — не только банкетом. Он, конечно, будет в кругу коллег и друзей. Но нам хотелось также осмыслить пройденный нами путь—все-таки четверть века, чего только не было за это время! «Богословие растерянности» -- да, это непривычно звучит. Но ведь мы, действительно, находимся в некой растерянности, многое меняется в нашей жизни и порой весьма стремительно и неожиданно. Но тема эта очень серьезная, и для христианского сознания это серьезный вызов. Вспом­ним хотя бы постоянную растерянность апостолов при общении с Иисусом! Или их растерянность, когда Он ушел на небо, а они остались на земле. Это чувство испытывали многие думающие люди в какие-то периоды своей жизни – и ветхозаветные пророки, и христианские подвижники от древних времен до наших дней. Да, растерянность рождает уязвимость, но это – условие возможного прорыва вперед. Станет ли это направлением в богословии? Не знаю. Но на данном этапе важно посмотреть на ситуацию растерянности именно с богословской точки зрения.

 – На днях я услышала обращение митрополита Филарета (Вахромеева) к участникам конференции по наследию митрополита Сурожского Антония, в котором (в обращении) были такие слова: «Это хорошее русское слово — «растерянность». Оно говорит о том, что нечто потеряно, утрачено чувство реальности. С таким состоянием трудно бороться, потому что привычные меры не действенны, а уныние и отчаяние стоят у порога». По словам митрополита Филарета, растерянность вплотную приближает человека к выбору: открыться Богу или продолжать ускользать от встречи с Ним. Похоже, ББИ со своей конференцией уловил некий нерв – тему, над которой думают многие?

 — Да, значит, мы правильно уловили общую озабоченность. И мы тоже хотели бы не утратить чувство реальности. Растерянность – так ли это ужасно? Растерянность означает не то, что Бог покинул нас, но лишь наше неведение или непонимание Его путей. Если растерянность не переходит в отчаяние, если мы продолжаем искать в Боге ответ и решение, они придут – этому учит Св. Писание и вся христианская традиция.

-- В ББИ решительно все – богословское, даже досуг. Вот к 25-летию вышел сборник «Богословские досуги» -- что стоит за этим названием?

-- Этот сборник  сложился из материалов, которые в разные годы были опубликованы в журнале ББИ «Страницы: богословие, культура, образование», в рубрике с тем же названием. Наверняка кто-то спросит: а почему, собственно, в серьезном академическом журнале среди статей по библеистике, богословию, философии, истории и культуре появилась такая крайне несерьезная рубрика? Все очень просто: ее подсказала сама жизнь. Первые материалы в нее попали именно потому, что серьезные люди – богословы – решили пошутить. А почему бы и нет? Богословие вовсе не исключает юмора, напротив, Ганс Урс фон Бальтазар утверждал, что богослов без чувства юмора – плохой богослов.

Отец Александр Мень говорил, что юмор – высший дар человеку, из всех живых существ юмор чувствует только человек, только человеку дано видеть себя смешным и это отчасти Божественный взгляд на себя. Мы не претендуем на всестороннее исследование этой темы, хотя в сборнике вы найдете и исследовательские статьи. Мы собрали все эти материалы, такие разные по форме и жанру, чтобы просто напомнить, что в мире еще есть чему радоваться, над чем смеяться, о чем шутить. Да и вообще, мы вполне согласны с Честертоном, который считал юмор и иронию признаком душевного здоровья.

- Несмотря на «богословскую растерянность», будем надеяться, что у ББИ впереди еще долгие годы плодотворной работы. На каких ее направлениях ББИ планирует сосредоточиться в будущем?  

— Будущее хотя и представляется нам несколько туманно, но мы еще хотим что-то сделать на избранном нами поприще. И у нас есть на это и желание, и силы. Ведь что такое 300 или 400 книг? Это не покрывает даже малой части того, что требует современное богословское образование и академическая наука. А новые книги постоянно выходят на Западе, и их нужно переводить и издавать. Есть немало и отечественных авторов, в том числе и наших преподавателей, которых необходимо издавать.  У нас много задуманных проектов—и в научной сфере, и в образовательной сфере. Мы бы очень хотели найти хороших партнеров, чтобы объединить наши усилия и ресурсы с общей целью развития богословского образования и многогранного диалога. Мне бы виделось в будущем создание такого научно-учебного центра вроде Boston Theological Institute или Graduate Theological Union в Беркли, которые представляют собой объединения десятка богословских школ разных конфессий и даже религий (включая православные семинарии). Студенты каждой школы могут пользоваться всеми ресурсами партнеров и посещать их курсы. У нас, например, есть прекрасная уникальная библиотека, сокровища которой мы готовы открыть для других. В ББИ — небольшой, но сплоченный коллектив, что тоже немаловажно для осуществления наших планов, которых много, ведь современное богословие – это очень интересная и активно развивающаяся область. Надеюсь, что мы еще потрудимся на этом поприще.

Беседовала Юлия Зайцева