Репортажи

Почему централизация и бюрократизация РПЦ во второй половине ХХ века была неизбежной?

На этот вопрос отвечает итальянский историк профессор Роккуччи

Профессор Адриано Роккуччи (screenshot)

Москва, 17 мая, Благовест-инфо. Истоки, предпосылки и характер бюрократической централизации Русской Православной Церкви в ХХ веке проследил в своем исследовании известный итальянский историк, профессор Адриано Роккуччи. Доклад, который он сделал 12 мая на очередном онлайн-заседании постоянного семинара Historia Ecclesiae et Religionis, организованного Центром по изучению истории религии и Церкви ИВИ РАН, озаглавлен вопросительно: «Церковная централизация: конъюнктурная необходимость или стратегический выбор? Русская Православная Церковь в контексте нового курса религиозной политики после 1943 г.». Доктор церковной истории, заведующий кафедрой Университета Roma Tre, генеральный секретарь Общины святого Эгидия, директор журнала Итальянского общества по изучению новейшей истории "Il mestiere di storico", автор известной книги «Сталин и Патриарх» показал, что церковная централизация связана и с особенностями Синодального периода, и с решениями Поместного Собора РПЦ 1917-1918 гг., и с радикальным изменением правовой и административной культуры всего общества в советский период.  

Профессор Роккуччи предлагает такой ракурс исследования: посмотреть, как советская модернизация, приведшая к переходу от крестьянского общества к индустриальному, отразилась на церкви; какие процессы внутри самой РПЦ спровоцировала религиозная политика советского государства. Глубоко изучив историографию проблемы, историк полагает, что вопросы централизации церковных структур и церковной жизни – это «одна из ключевых проблем, которой историки еще недостаточно уделили внимания».

Новый курс – «Объединяй и властвуй»

После двух десятилетий жестоких гонений на церковь и провоцирования расколов в ней советская власть в 1943 г. перешла к новому курсу в отношении религии. После известной ночной встречи Сталина с иерархами в Кремле 4 сентября 1943 г. подход власти «изменился коренным образом». Итальянский историк привел емкое определение одного из своих российских коллег: суть этой перемены заключалась в переходе от политики «разделяй и властвуй» к политике «объединяй и властвуй». Задача, возложенная властью на новый исполнительный орган – Совет по делам Русский Православной Церкви при СНК СССР – заключалась в том, чтобы осуществлять «связи между Правительством СССР и Патриархом Московским по вопросам РПЦ, требующим разрешения Правительства СССР», процитировал Роккуччи и подчеркнул: показательно, что речь шла о непосредственной связи именно с Патриархом, а не с церковными структурами в целом. Теперь власти перешли к поддержке церковных верхов и в особенности – Патриарха. Вероятно, опыт предшествующих десятилетий убедил Сталина и его аппарат, что целесообразно иметь дело с централизованными структурами РПЦ, что значительно облегчило бы контроль за ее деятельностью, предположил докладчик. Власти сделали ставку на «модель вертикальной, персонализированной централизации РПЦ», и такая модель оставалась в силе и далее, даже во время хрущевских гонений.

Эхо Поместного Собора 1917-1918 гг.

Этот новый подход власти совпал со внутренним стремлением руководства РПЦ к централизации. «Укрепление центра была целью руководящей группы патриархии во главе с митрополитом Сергием, чтобы обеспечить единство РПЦ под ударами советской политики в контексте национальных и территориальных перипетий первых десятилетий советской власти», – отметил историк. Он обратился к Поместному Собору 1917-1918 гг., чтобы проанализировать, как «новый курс» соотносился с его решениями. Согласно новому положению об управлении РПЦ, роль первоиерарха значительно возрастала, а его полномочия были гораздо шире тех, что были определены Поместным Собором; Синод как орган управления при Патриархе становился менее самостоятельным, количество его членов сокращалось; Высший церковный совет, в который прежде должны были входить клирики и миряне, теперь упразднялся; выборы епископов проводились Синодом, было отменено правило выборов на епархиальном собрании, как в 1918 г. (в новых правилах вообще не упоминалось о епархиальных собраниях).  По новому положению епископ теперь был подчинен только Патриарху и Синоду, он становился «полновластным хозяином в своей епархии», назначая настоятелей приходов и контролируя их. «Совет по делам РПЦ одобрил это положение – в результате было восстановлено жесткое вертикальное управление РПЦ <…> Уже не осталось и следа от системы равновесия между Патриархом и соборностью, как это было определено в актах Собора 1917-18 гг. <…> Централизация и клерикализации церковной жизни шли рука об руку в этом контексте», – отметил докладчик.

Сложно балансировать

Таким образом произошло «совпадение совершенно разных, если не сказать – противоположных намерений церковных верхов и советской власти», продолжил историк. Да, значимость и власть Патриарха и епископата были усилены, епископат отныне занял центральное положение, «которое в некоторых отношениях было не свойственно русскому православию». Однако, с другой стороны, эта ситуация проявляла «неизбежные симптомы ослабления авторитета епископата»: в новых условиях епископы «зачастую были вынуждены действовать в полном одиночестве – за предшествующие десятилетия РПЦ была обескровлена, нанесен удар по монашеству, церковь лишилась возможности готовить новые кадры». Епископы, полагает историк, «оказались в крайне рискованной ситуации и выполняли сложную задачу, пытаясь постоянно балансировать, искать равновесие между государственным контролем, неизбежными компромиссами и защитой интересов церкви», что «еще больше способствовало обособлению епископата и его замкнутости». Такая расстановка сил и интересов «предопределила тот облик РПЦ, который она приобретет во второй половине ХХ века», считает Роккуччи.

«Дисциплина как основа церковной жизни»?

Как необходимость централизации управления обосновывалась церковным руководством? Исследователь упомянул статью в «Журнале Московской Патриархии» от декабря 1948 г. о «дисциплине как основе церковной жизни», где внутрицерковная дисциплина уподоблялась армейской. «Патриарх и его канцелярия стали средоточием управления РПЦ, все зависело от Патриарха, только на нем и на его личных отношениях с Карповым, руководителем Совета по делам РПЦ, держалась вся система отношений в РПЦ», – сказал исследователь. По его словам, Патриарх Алексий I считал такую степень централизации и дисциплины «гарантией для РПЦ, способом защитить ее от возврата к методам недавнего прошлого, необходимым условием сохранения церкви в ситуации непредсказуемости и памяти о репрессиях». Не все в церкви, по разным мотивам, одобрили такое сосредоточение власти в руках Патриарха. Так, Роккуччи упомянул митрополита Николая (Ярушевича), который в частной беседе выразил несогласие с таким централизованным «монархическим» стилем управления РПЦ и предлагал пересмотреть Положение о управлении РПЦ, превратив Синод из совещательного органа в орган коллегиального управления. А митрополит Кирилл (Смирнов) полагал, что РПЦ вполне могла бы существовать и без высшего управления. «Патриарх Сергий считал, что это невозможно», – подчеркнул историк.

Вопросы и выводы

Изложив осиновые положения доклада, он предложил коллегам и всем заинтересованным подумать над вопросами в продолжение поднятой темы. Насколько церковная культура иерархов первого десятилетия возрождения Московского Патриархата сказывалась на процессе централизации церковных структур? Каким образом в Новом положении о церковном управлении проявилась не только память о Соборе 1917-1918 гг., но и рецепция Синодального периода (так, считается, что именно духом этого периода был во многом «культурно и мировоззренчески мотивирован» митрополит (затем Патриарх) Сергий (Страгородский))? Можно ли говорить о том, что «принцип особой сакральности фигуры патриарха», харизматичность самой роли предстоятеля непременно предполагает «централизацию бюрократического характера» и обосновывается необходимостью воссоздания церковного единства, а значит – и единства народа (как осознавалось последнее на Соборе 1917-1918 гг.)? Патриаршество и централизация – «не синонимы, но соприкасаемые друг с другом явления», – так обозначает связь понятий итальянский исследователь.

Еще одна группа вопросов: насколько на процесс церковной централизации влияла модель советской бюрократизированной централизации? Патриарх Сергий говорил о приоритете правового положения РПЦ. А новое поколение духовенства, воспитанное в 1950-60- гг., «разделило с советской властью ее юридическое мышление: для них система власти, в которой существовала РПЦ, уже была данностью, они не были озабочены размышлениями о ее сути, с ней просто надо было существовать». Таким образом, чем больше советская система бюрократизировалась в1960-70-е гг., тем больше и РПЦ, вслед за ней, совершенствовала и усугубляла свой стиль бюрократизации.

Выводы доклада были одновременно и размышлениями о перспективах как исследования, так и самого изучаемого процесса. Роккуччи полагает, что централизация, вертикализация и персонализация власти в церкви, столь характерная именно для РПЦ в ХХ веке, «является в некоторой степени неизбежной чертой жизни религиозных организаций в мире, который все более глобализируется». И сейчас, в XXI веке, изучение этих неоднозначных процессов оказывается все более актуальным: по наблюдениям автора доклада, их можно наблюдать не только в РПЦ, но и в других религиозных организациях и церквах, «в которых создаются центры, которых раньше никогда не было». Возможно, эта централизация неизбежна, она связана с необходимостью «отвечать на вызовы глобализирующегося мира, что потребует от религиозных организаций способности говорить с универсальным миром более универсальным языком».

Что же касается РПЦ в постсоветском периоде, то «новый баланс, которого она пытается достичь», не сможет абстрагироваться от модели полной централизации, созданной в 40-е годы. Когда РПЦ получила свободу в России в конце 1980-х гг., невозможно было просто «начать все сначала»: перешагнув через структуры, созданные во второй половине ХХ века, как через что-то временное, вернуться к решениям Поместного Собора 1917-1918 гг. Централизация и бюрократизация середины ХХ в. закономерно «сильно влияет на нынешнюю РПЦ», в истории которой даже хронологически «линия централизации больше, чем линия соборности». «И это тоже черта, которая отличает РПЦ от других православных церквей», – заключил профессор Роккуччи.

Полностью прослушать его доклад можно на канале ЦИРЦ ИВИ РАН.

Юлия Зайцева

Ваше имя: *
Ваш e-mail:
Отзыв: *
Введите символы, изображенные на рисунке (если данная комбинация символов кажется вам неразборчивой, кликните на рисунок для отображения другой комбинации):