Репортажи

«Горчичное зернышко христианской психологии между двумя жерновами»

Конференция «Место психологии в духовном образовании» состоялась в Москве

Фото: screenshot

Москва, 24 марта, Благовест-инфо. Конференция «Место психологии в духовном образовании» состоялась 22 марта в Москве в Российском православном университете св. Иоанна Богослова (РПУ). Соорганизаторами мероприятия, наряду с РПУ, стали Сретенская духовная семинария и Учебный комитет Русской Православной Церкви. С докладами выступили Архиепископ Биробиджанский и Кульдурский Ефрем, епископ Каменский и Камышловский Мефодий, преподаватели духовных школ и ведущие ученые, давно работающие в сфере христианской психологии.

Участников конференции приветствовали ректор РПУ игумен Петр (Еремеев) и председатель Учебного комитета РПЦ протоиерей Максим Козлов. Последний в своем вступительном слове обозначил проблематику конференции, отметив, что за последние годы «преодолено отрицание» христианской психологии в РПЦ: теперь считается, что «священник, который за 10 лет служения не приобрел психологических навыков, – профнепригоден». Новая ситуация не только в церкви, но и в обществе, охваченном «всеобщей психологизацией», требует особого внимания к подготовке будущих пастырей и ставит ряд вопросов: как научить семинаристов различать разные методы и течения психологии, какие из них приемлемы, а какие несовместимы с христианским вероучением; какое место в психологических программах духовных школ должен занимать теоретический курс; как трактовать понятие личности, как оценивать психосоматические явления и соотносить их с понятием греха; как не подменять пастырское попечение и духовное руководство психологическим консультированием; каково вообще поле взаимодействия христианской психологии и богословия. Эти и другие вопросы обсуждались в докладах участников.

Доктор психологических наук, профессор, член-корреспондент РАО, главный научный сотрудник Института изучения детства, семьи и воспитания Виктор Слободчиков выступил с докладом «Современная психология в пространстве современного образования», в котором дал «понятийную разметку проблемного поля». Уделив внимание основным теоретическим положениям о глобальных практиках образования, профессор подчеркнул, что в основе православного подхода к образованию лежит христианская антропология, сконцентрированная на понятии личности как «основной черте образа Божия в человеке». Задача христиански ориентированного образования – создать условия, помочь личности стать «явленной», научиться делать ответственный выбор: идти ли по пути «богоуподобления, сорабоничества Богу» или по пути «самости, богооотвержения, власти греха».

Докладчик дал апофатическое определение христианской психологии: это «не психология психики, не еще одна наука о психологических феноменах, не психология религии, не наука о психологических особенностях верующего человека; это должна быть психология не о человеке, а для человека». Исходя из этого, он предлагает в образовательном поле различать три типа психологического знания: психология психики (общая психология), психология человека (как проектно-конструктивная дисциплина, отвечающая на вопрос «как это возможно») и православная психология как «психология пути» («как дОлжно быть»). В ходе дискуссии выяснилось, что В. Слободчиков предпочитает говорить о «православной психологии», тогда как его коллега профессор Борис Братусь считает более корректным и всеобъемлющим термин «христианская психология».

Архиепископ Биробиджанский и Кульдурский Ефрем (Просянок) выбрал для доклада обширную тему ― «Психология в пастырской практике: тысячелетний опыт Русской Церкви», однако сосредоточился, главным образом, на критическом анализе «хабаровского эксперимента» – так он называет период, когда ректором Хабаровской духовной семинарии был митрополит Игнатий, кандидат психологических наук (впрочем, имя его в докладе и в комментариях ни разу не упоминалось). Архиепископ Ефрем не ставит под сомнение необходимость преподавания психологии в духовных школах, но критикует преподавателей, которые, по его словам, «вели психологическую практику через оппозицию Церкви». Так, приглашались православные психотерапевты, которые «оправдывают аборты, развод, иные искажения человеческой природы»; которые выступают за смягчение постов для мирян, за необязательность воцерковления детей, не поощряют многодетность, говорят о «религиозных неврозах» и предостерегают от «манипуляций духовников»; которые считают, что церковь должна следовать за изменением социальных норм, а не вести за собой общество.  

Такую психологию можно трактовать «как форму секулярного наступления на церковь», считает архиерей, подчеркивая необходимость тщательного отбора преподавателей, которые не проявляли бы «скепсис, недоверие церкви», которые были бы убеждены, что «полнота истины нигде не раскрывается так, как в православной Церкви». Будущему пастырю важно знать, чем живет современный человек, в том числе – разбираться в преимуществах и слабых сторонах психологии. Но при этом докладчик считает недопустимым в православных духовных школах подход «хабаровского эксперимента», который был ориентирован на открытость, когда в программе широко были представлены неправославные конфессии, другие религии и мировоззрения, тем более преподаваемые их носителями. Изучение основ психологии уместно на старших курсах, но при этом «не стоит психологии уделять больше внимания, чем сравнительному религиоведению», считает архиепископ, а преподавателем должен быть тот, «кто не дает повода усомниться, что вера является нашим главным сокровищем».

Доктор психологических наук, профессор Санкт-Петербургской духовной академии (СПбДА) Лариса Шеховцова представила анализ опыта преподавания психологии в этой духовной школе, где она работает более 20 лет. Она кратко напомнила о преподавании психологии в СПбДА и в МДА до 1917 г. и большую часть доклада посвятила приоритетам программы, которую стоит создать для будущих современных пастырей. По ее мнению, акцент необходимо делать не столько на теоретических аспектах и истории психологии, сколько на прикладных, практических дисциплинах: возрастной, педагогической психологии, психологии семьи, общения, психологическом консультировании, чтобы психология стала для священнослужителей «инструментом, который можно использовать в работе».

Она также подняла вопрос об отсутствии общецерковной утвержденной программы по психологии для духовных школ в РПЦ. О. Максим Козлов ответил, что в такой программе нет необходимости, поскольку каждая духовная школа в состоянии сделать программу для себя. Однако рекомендации по составлению такой программы уже разработаны в Перервинской духовной семинарии.

В докладе Л. Шеховцевой был затронут вопрос о том, где кончаются границы психотерапии и начинаются границы духовной практики. По В. Франклу, цель первой – «исцеление души», а второй – «спасение души», но четко провести демаркационную линию между ними трудно. Идеальным вариантом было бы сотрудничество пастыря с приходским психологом, где каждый знает свои границы и компетенции. В таком сотрудничестве можно было бы осуществить «интеграцию знаний о современном человеке и тысячелетний опыт св. отцов», отметила докладчица.

Епископ Каменский и Камышловский Мефодий (Кондратьев) продолжил эту тему. «Я не против психологии как таковой, но – за церковным забором», – заявил он в начале своего доклада и пояснил это через противопоставление целей: духовное делание ищет Царства Небесного, а психология – «адаптации к внешнему миру», «дружбы с миром», что есть «вражда против Бога». В основе духовных практик лежит не объяснение явлений психики, а «контроль над всей своей природой». «Мы должны контролировать свои тела, слова, помыслы, внимание, но и прислушиваться к чувствам и к голосу совести», при этом «не измерять себя самим собой», как в психологии, а основывать самоконтроль на Евангелии и соблюдении заповедей, продолжил епископ, добавив, что «все это вместе можно назвать словом «пост». «Всякая душевная дурь уходит только молитвой и постом, без поддержки психологии. Покаяние в полноте дает возможность изменить себя радикальным образом», – считает докладчик.

При таком подходе особо значимой является роль духовника, который должен «восстанавливать связь между Богом и человеком», открыть своему чаду волю Божию, но отнюдь не свое мнение: «Пастырь учит от Откровения, не от себя. <…> Но если он психолог в епитрахили, он – стена между Богом и человеком, потому что приводит человека к себе, а не к Богу, и люди такой обман не простят».

Заведующий кафедрой пастырского душепопечения Сретенской духовной семинарии протоиерей Павел Великанов представил иную точку зрения. Он выбрал тему «Вызовы современной психологии пастырскому душепопечению» и на примере анализа разных подходов к «началу всех страстей» – гордыне – показал, как психология и духовное попечение могут дополнять друг друга. Докладчик кратко охарактеризовал святоотеческое представление о гордыне и психологическое, исходящее из теории неврозов Карен Хорни. Несмотря на очевидную разность этих подходов, о. Павел смог найти и немало общего, например: источник гордыни – неведение о себе подлинном, неадекватное восприятие реальности; гордыня – это болезнь, источник страдания для самого гордеца и главное препятствие для любви; ресурс для выздоровления надо искать внутри самого человека, а для этого необходимым условием является познание себя.

В преодолении гордыни два подхода кардинально разнятся: так, добровольное принижение себя, покаяние, проповедуемое св. отцами, – «правильные вещи, но неприемлемые для невротика, он не может признать себя грешником». «Сломить гордыню через жесткие унижения» – эта аскетическая методика приведет к еще большей гордыне, разовьет «смирение паче гордости», считает священник. Кроме того, святоотеческая модель не предполагает обращение несчастного гордеца за помощью, он должен справляться с гордыней сам, используя зачастую «лобовые» советы духовника. Конечно, это далеко не все отличия.

Таким образом, «традиционные православные методики могут оказаться не всегда достаточными, если гордыня или другой грех обусловлены изначальной невротизацией», поэтому сначала нужна терапия. И понимание этого позволяет пастырю «не допустить еще большей травматизации», но проявить любовь и оказать пастырскую поддержку страдающему человеку. При этом также важно понимание того, что «гордыня является не результатом свободного выбора, а компенсацией глубинного страха, который не осознается самим человеком». Эти и другие выводы, сделанные автором доклада, помогают «выстроить мостики между традиционной христианской антропологией, аскетикой и мировоззрением, которым живет современный человек с его главным вопросом "кто я?"» 

Проректор ПСТГУ протоиерей Николай Емельянов размышлял о месте психологии в пастырском душепопечении на примере казуса Древерманна. Этот немецкий богослов и экс-священник жестко критиковал Католическую Церковь за ее якобы «патогенную природу», «репрессивную мораль», формализацию исповеди, деградацию душепопечения и системы подготовки клириков. Выход он видит в том, чтобы «создать пространство взаимодействия и взаимного дополнения психологии и теологии, которые могут обогатить друг друга». «Таким образом он признает неполноценность и того, и другого: только взаимодействуя, они должны совместно заняться душепопечением, помощью человеку. <…> Понять человека с помощью психоанализа, потом – исцелить с помощью Библии и психологии Юнга – вот что предлагает Древерманн. Но где тут душепопечение? Всегда ли необходим этап психоанализа? Древерманн считает, что это неизбежный этап», – анализирует позицию немецкого мыслителя о. Николай. Он признает, что некоторые вопросы, поднятые Древерманном, актуальны и для современной РПЦ: проблемы духовничества, институализация  душепопечения, которое по своей природе «внесистемно», и ряд других. Однако Древерманн склоняется к тому, что священник должен быть психологом-консультантом. «Это очевидно невозможно – психологи-консультанты и так есть», – сказал о. Николай и привел еще ряд вопросов, над которыми заставляет задуматься анализ концепции немецкого богослова, который очень популярен и в то же время серьезно критикуется в католической среде.

Доктор психологических наук, профессор, член-корреспондент РАО, декан факультета психологии РПУ св. Иоанна Богослова Борис Братусь начал свое выступление с констатации того, что спустя четверть века отношения между психологией и Церковью по-прежнему «напряженные». «Горчичное зернышко христианской психологии уже 20 лет находится между двумя жерновами, готовыми стереть его в порошок», – сказал он, имея в виду, с одной стороны, 97% психологов, которые «либо настороженно, либо недоуменно, либо отрицательно относятся к взаимодействию психологии и Церкви», а с другой стороны, значительную часть православных, отрицающих необходимость этого взаимодействия и тем более – преподавание психологии в духовных школах.

По мысли профессора Братуся, это напряжение во многом связано с непониманием самого предмета психологии. Через небольшой экскурс в историю христианской психологии в России, у истоков которой стояли святые – Феофан Затворник, Игнатий Брянчанинов, он привел слушателей к мысли о том, что те 3% психологов, которые считают себя христианскими, вовсе не посягают на полномочия духовников, душепопечение – не их задача. Они призваны заниматься «внешней» и «самой уязвимой» стороной души – психикой. Психологии не место в том, что касается внутренней, «глубинной сути души», ее богословского измерения – это область аскетики, духовной работы, пастырского душепопечения. И такой подход, по мнению ученого, дает приемлемый ответ о содержании курса психологии в духовных школах, его задача – «знакомство с возможностями коррекции внешней стороны души». Докладчик подчеркнул, что речь не идет о психологии вообще, которая включает множество различных школ, подходов и направлений: «Такая постановка вопроса возможна только в рамках христианской психологии. Другие психологии не признают души вообще. <…> Мы – единственная отрасль психологии, которая ставит задачу вернуть психологии душу, а душе – научную психологию», – сказал он о возрождающейся российской школе христианской психологии.

Проректор по научно-богословской работе Сретенской духовной семинарии протоиерей Вадим Леонов, кандидат богословия, тоже далек от идеализации взаимодействия пастырства и психологии. «Два путника стремятся навстречу друг другу, между ними прекрасное цветущее поле, но поле минное… Без разминирования поля их встреча невозможна», – такая метафора кажется ему подходящей для описания взаимного движения пастырства и психологии. В своем докладе он обозначил эти «мины»-препятствия, поставив ряд вопросов: с какой ветвью психологии стоит взаимодействовать Церкви; есть ли в психологии своя «иммунная система», которая ставит барьер лженауке; как преодолеть противоречие между психологией и христианством в существенных ценностных установках? Как соотнести восприятие человека как «образа Божия» и как клиента; «любовь к себе», «здоровый эгоизм» – и христианский идеал отвержения себя? А методики «повышения самооценки» – разве это не «средство для взращивания гордости и самолюбия»? Жертвенность – «ключевое понятие христианства», но разве не считается она в психологии синдромом невротического состояния? Эти и другие вопросы ярче высвечивают и значимую внутрицерковную проблему: «мы, церковные люди, очень плохо знаем свое евангельское и святоотеческое учение… Если мы овладеем нашим духовным инструментарием, многие запросы, которые мы обращаем вовне, снимутся сами собой».

Что касается программы для духовных школ, то о. Вадим считает полезным включить в нее три дисциплины: историю психологии, пастырскую психиатрию и основы педагогики. К этому списку епископ Мефодий предлагает добавить еще «анализ психологических практик с точки зрения сектоведения». А замдекана факультета психологии РПУ о. Петр Коломейцев считает весьма полезным изучение общей психологии студентами духовных школ.

В дискуссии также приняли участие доктор психологических наук Маргарита Воловикова (Институт психологии РАН) и преподаватель РПУ и МГУ им. М.В. Ломоносова, сотрудник Научно-практического института психологии личности при Московской школе христианской психологии Наталия Инина.

С видеозаписью конференции можно ознакомиться на официальном YouTube-канале РПУ.

Юлия Зайцева

Ваше имя: *
Ваш e-mail:
Отзыв: *
Введите символы, изображенные на рисунке (если данная комбинация символов кажется вам неразборчивой, кликните на рисунок для отображения другой комбинации):