Благовест-Инфо

Зачем чеховской даме собачка?

Литературовед Александр Закуренко представил книгу «Возвращение к смыслам»

Москва, 21 октября, Благовест-инфо. Презентация новой книги литературоведа, поэта, переводчика Александра Закуренко «Возвращение к смыслам. Старые и новые образы в культуре: опыт глубинного прочтения» (М.: Изд-во ББИ, 2014) состоялась 20 октября в Доме русского зарубежья им. А. Солженицына.

Зачем Чехов впустил собачку в грустный рассказ о любви? Почему обитатель палаты № 6 сумасшедшего дома видит перед сном стаю небесных оленей? Зачем треть рассказа «Легкое дыхание» Бунина занимает история классной дамы? Эти и многие другие неожиданные вопросы к хрестоматийным текстам русских классиков ставит автор новой книги. Ответы он ищет, проникая в «явную и тайную событийность духовно-поэтической реальности», обращаясь к творческому и созидательному началу человеческой личности. Как сказано в аннотации, книга «Возвращение к смыслам» приводит к «глубинному прочтению» литературных произведений и культурных ситуаций, невозможному без сознательного принятия христианских ценностей. Цель исследования А. Закуренко – показать сложность и величие культуры и человека в христианском мире логосов, напомнить, что смысл не лежит на поверхности явления и требует от человека решительного движения и вглубь, и ввысь.

«Возвращение к смыслам» -- так можно определить основную потребность нашего времени, считает Карен Степанян -- литературовед, вице-президент Российского общества Достоевского. По его словам, люди устали от релятивизма, от отрицания абсолютных ценностей, они ищут возвращения к основополагающим бытийным корням, без которых существование невозможно. Поэтому книга «задевает много болевых точек нашего сознания, не только литературоведческого», отметил филолог. В издании затрагиваются проблемы взаимоотношения богословия и культуры, богословия и истории, литературы, герменевтики, кинематографа.

Первая глава – «Христианство и культура» посвящена поиску общих ответов на тревогу, на вопрошание о смыслах, как пишет сам автор. С позиций христианской герменевтики он размышляет в этой части книги о Паскале и Державине, о триаде Хомякова «Кремль, Киев, Саровская пустынь» как образе «представшей и становящейся Руси», об иконическом измерении исторического события, сравнивая образ Косовского сражения и Куликовской битвы в народном сознании и в литературе.

«Христианство и хрестоматия» - так названа глава, в которой рассматривается «бытийственное самостояние» и «христианский динамизм» русской классики. Глава начинается с «мягких комментариев» к стихотворениям в прозе святителя Игнатия Брянчанинова. Далее исследуются «русский рай» в «Обломове», «два плана бытия» в рассказах Чехова, «христианские мотивы игры» у Г. Сковороды, О. Мандельштама, Н. Гумилева, телеология В. Набокова, «три лика смерти» в романах Г. Газданова. Как видим, диапазон тем у А. Закуренко весьма широк.

В третьей части он становится еще больше: автор ищет религиозные смыслы в современном искусстве. Он обращается к прозе исповедника о. Валентина Свенцицкого. Восхищаясь его рассказами, относительно романа «Антихрист» А. Закуренко ставит жесткий вопрос о «границе дозволенной игры с темными силами», о возможном соблазне для читателя при столь пристальном вглядывании автора во зло. В данной главе находится место для анализа «метафизики отчаяния» у Георгия Иванова и Иосифа Бродского, онтологизма В. Стуса, буддийских и антихристианских мотивов у В. Пелевина, а также нескольких статей, посвященных фильмам А. Тарковского. В Приложение автор поместил свой поэтический Страстной цикл.

Оживленное обсуждение книги показало, что рассуждения А. Закуренко задевают читателей за живое. Как эстетическое в литературном творчестве соотносится с этическим? Редактор собрания сочинений В. Свенцицкого Сергей Чертков считает, что автор «Антихриста» рисует зло вовсе не для того, чтобы привлечь к нему. Однако А. Закуренко видит здесь раскол между В. Свенцицким как христианином и священником и им же в роли автора литературного произведения. Он привел высказывания С. Аверинцева, К. Леонтьева, Леона Блуа, показывающие разное отношение к «пропаганде ада» в искусстве. На вечере вспомнили, что один из Оптинских старцев утверждал в 1922 г., что Александр Блок «уже на небесах». Что это означает? Священник и поэт Константин Кравцов полагает: «Стремление к гармонии – это стремление к Богу. Как бы человек ни падал, но если он стремился создать совершенное художественное произведение, это его поиск Бога». Если художник, даже неосознанно, «идет на звук» Божьей Красоты, это, по большому счету, спасительно, считает о. Константин. Однако он тут же заметил, что в богословии эта тема еще не проработана, как и взаимоотношения культуры и веры в целом.

О необходимости размышлений над богословием культуры говорила также заведующая кафедрой христианской культуры Библейско-богословского института св. апостола Андрея (ББИ), преподаватель Коломенской духовной семинарии Ирина Языкова. Это особенно важно в эпоху постмодерна, когда «смыслы уходят, и остается голая форма-симулякр, которую можно заполнить чем угодно». А в таком искусстве «Духу негде дышать», в нем нет места для подлинного диалога – такого, в который, по Зизиуласу, нужно включить Третьего – Бога. Книга же А. Закуренко включает «вертикальное измерение, соединяющее Небо и землю», и поэтому она предлагает целостное видение «многогранности смыслов». И тогда присутствие маленькой собачки «поднимает историю с бытового уровня до уровня бытия», отметила И. Языкова. Она выразила надежду на то, что следующая книга А. Закуренко будет посвящена богословию культуры.

Что до собачки, то читатель новой книги не без удивления обнаружит, что она может играть «существеннейшую роль одного из полюсов мироздания». Небесные олени спасают обитателя палаты №6 от «безбожной и страшной в своем отчаянии смерти», а «легкое дыхание» -- «это не физическое измерение красоты, но сама красота как дар».

Юлия Зайцева